Церковно-политическая ситуация в прибалтике в XIII веке

В 1230 г. в Ливонию прибыл папский легат Балдуин. Несколько позже папа Григорий IX лично посвятил его в епископа Земгалии и дал ему полномочия папского легата в Ливонии, Готланде, Финляндии, Эстонии (Эстляндии) и Курляндии. Балдуин получил право проповедовать учение Христа в пределах своего округа, наказывать духовных лиц за провинности, посещать с ревизиями церкви, утверждать и посвящать в епископы. В случае противодействия он имел даже право отлучать, запрещать, вплоть до наложения интердикта[154].

В 1234 г. папа Григорий IX лишил Балдуина полномочий легата с оставлением его в должности епископа Земгальского и назначил на его место Вильгельма Моденского[155]. Наступление католических государств и рыцарских Орденов на страны Восточной Прибалтики в XIII в. вызвано было, по мнению финского историка Г. Доннера, не желанием захватить и поработить прибалтийские народы, а напротив, оно ставило «благие» цели распространения католичества и «передовой» европейской культуры. Так, идеализируя Вильгельма Моденского, Доннер писал: «Наиболее характерной чертой его было стремление к миру. Куда бы он ни приходил, он умело умерял страсти, примирял борющиеся стороны и старался установить длительный мир» [156]. И все же, излагая события 30-х гг. XIII в., Г. Доннер вынужден был показать ведущую роль Вильгельма в подготовке католическими государствами похода 1240 г. на Русь. Пытаясь оправдать Вильгельма, финский историк считал, что организованная папой и его легатом экспансия против русских земель все же имела «благородную» цель — подчинить греко-православную Церковь католицизму[157].

Русская историография еще в XIX в. связывала немецко-шведскую агрессию против Руси в 1240–1242 гг. с деятельностью Римской курии. Впервые мысль о направляющей роли курии высказал Н. Г. Устрялов[158]. Более четко она сформулирована в 60-х гг. Н. И. Костомаровым[159] и в его трактовке прочно вошла в русскую историческую литературу. Надо, однако, заметить, что до нас «не дошло ни одного источника, где говорилось бы о роли папского престола в подготовке похода на Русь в 1240–1242 гг. и содержащего открытый призыв к нападению на русские земли» [160]. Обычно историки ссылаются на буллу папы Григория IX от 9 декабря 1237 г. как на документ, в котором содержится призыв к походу на Русь. В действительности булла, обращенная к «верным католикам» Швеции, призывала к крестовому походу на финское племя емь, восставшее в начале 30-х гг. против шведов. Русские могли лишь подразумеваться в булле как союзники финнов.

С избранием в 1227 г. на папский престол Григория IX активность Рима в северо-восточной Европе действительно значительно возросла. Завоевание и покорение центральной Финляндии, завершение покорения племен Ливонии, укрепление церковного и политического устройства в обеих странах были предметом постоянного внимания папы Григория IX. В январе-феврале 1229 г. он направил 5 булл первоиерархам католической Церкви всех основных торговых центров Балтийского моря (Линчёпинга, Готланда, Риги, Дюнамюнде и Любека) с требованием прекратить под угрозой церковного наказания торговлю с русскими. В 1230 г. папа вновь направил буллу аналогичного содержания в Швецию. Но несмотря на то что для организации блокады русских земель была поднята чуть ли не вся католическая Церковь в Балтийских странах, усилия Римской курии не имели результатов. Само повторение этих строгих предписаний показывает, что они не достигали цели[161].

В феврале 1232 г. папская курия запретила всем христианам в Прибалтийских землях (включая и Финляндию) без ее разрешения заключать мир или временное перемирие с русскими или язычниками[162]. В ноябре 1232 г., получив вести о новом ухудшении положения финляндской колонии шведов, Григорий IX обратился с посланием к ливонским меченосцам, призывая их к походу в Финляндию для защиты «нового очага веры» от нападений «неверных» [163]. Обращение не имело практических результатов, но здесь впервые был выдвинут проект объединения сил немецких и шведских рыцарей для совместной борьбы против Руси.

Довольно подробно анализировал политику папской курии католический историк А. М. Амман [164]. Его исследование посвящено церковно-политической борьбе феодально-католических сил с Русью в Прибалтике в первой половине XIII в. Он развивал концепцию «мирного» характера политической деятельности Рима и оправдывал агрессию крестоносцев распространением «западного культурного влияния» на Прибалтийские страны. Многие западные историографы считают, что, когда в XIII в. Русь и другие страны Восточной Европы подверглись татаро-монгольскому нашествию, папская курия принимала энергичные меры к собиранию сил для организации крестового похода против татар. Только отсутствие единства среди правителей европейских стран и нежелание русских князей сотрудничать с курией в рамках церковно-политической унии привели к срыву этого плана. В частности, К. Уминский, касаясь взаимоотношений Римской курии и галицкого князя Даниила Романовича, подчеркивал, что папа Иннокентий IV «делал все, чтобы помочь Даниилу: писал еще раз татарам, пытался использовать для этого дела рыцарей-меченосцев и крестоносцев, прекращал чешско-венгерские споры, крестил и короновал Миндовга Литовского, завязал переписку с Александром Невским, проектировал крестовый поход из Чехии, Моравии, Полабских земель, Поморья и Польши, для проповеди крестового похода назначил специального легата» [165].

Такую же позицию занимал и Амман. Он считал, что князь Александр Ярославич Невский совершил ошибку, когда после побед русских на Неве и Чудском озере отверг союз с папой Римским, подчинился власти татаро-монголов и продолжал борьбу с крестоносцами, шедшими с Запада. В основе деятельности крестоносцев католический историк видел великий принцип «мира Христова» и считал, что лишь по «слабости человеческой, проливалась кровь» [166]. Во всем оправдывая действия католической Церкви, Амман тем не менее вынужден был признать, что «позиция, занимаемая Александром Суздальским, имела существенное значение для всего Запада, для весьма обширной части мира и его населения» [167]. Продолжая анализировать политику католической Церкви, Амман приходит к следующему выводу: «Папа хотел объединить на борьбу против татар всех христиан Европы — безразлично, какого бы религиозного обряда они ни были. Только татарская угроза вынудила его уделить особое внимание европейскому Востоку, как делу всего христианства... Русь стала предпольем европейской крепости в оборонительном сражении против татар» [168].




[154]  Liv-, Est- und Kurlandisches Urkundenbuch nebst Regesten. Bd 1. Nr. 115.
[155]  Деятельности Вильгельма Моденского, с 1244 г. носившего титул кардинала Сабинского, в качестве легата папы посвящена крупная монография финского историка Г. Доннера «Кардинал Вильгельм Сабинский» (Don ner G. A. Kardinal Wilhelm von Sabina. Helsingfors, 1929).
[156]  Ibid. S. 3.
[157]  Ibid. S. 217.
[158]  Устрялов H. Г. Русская история. СПб., 1837. Ч. 1. С. 221,223.
[159]  Костомаров Н. И. Севернорусские народоправства времени удельновечевого уклада. СПб., 1863. Т. 1. С. 357. Следует отметить, что Н. Костомаров допустил, по-видимому, некоторые неточности, цитируя источники и указывая имена пап и даты. Буллу папы Григория IX он приписывает папе Гонорию (Гонорий III скончался в 1227 г.) и вместо 1232 г. указывает 1239. См. также его кн. «Русская история в жизнеописаниях ее главнейших деятелей». СПб., 1912. Т. 1. С. 126.
[160]  Шаскольский И. П. Папская курия — главный организатор крестоносной агрессии 1240—1242 гг. против Руси // Исторические записки. М., 1951. Т. 37. С. 169.
[161]  Гиппинг А. И. Нева и Ниеншанц. СПб., 1909. Т. 1 С. 82.
[162]  Liv-, Est- und Kurlandisches Urkundenbuch nebst Regesten. Nr. 121.
[163]  Ibid. Nr. 128.
[164]  Amman A. M. Kirchenpolitische Wandlungen im Ostbaltikum bis zum Tode Alexander Newski // Orientalia Christiana Analecta. Roma, 1936. Bd. 105.
[165]  Цит. по: Пашуто В. О политике папской курии на Руси // Вопросы истории. 1949. № 5. С. 52.
[166]  Amman A. M. Kirchenpolitische Wandlungen im Ostbaltikum bis zum Tode Alexander Newski. S. 142.
[167]  Ibid. S. 210.
[168]  Ibid. S. 251; 261.
Ссылки по теме
Форумы