Беднов В.А. Подготовка и заключение Брестской Унии 1596 г.

Из книги: Беднов В.А. Православная Церковь в Польше и Литве. Минск: Лучи Софии, 2003. Глава II: Времена Сигизмунда III.
К оглавлению



Как замечалось выше, католическое польское правительство издавна стремилось к тому, чтобы полонизировать те области Речи Посполитой, где было православное русское население. Самым лучшим средством для этой полонизации являлась католическая религия, распространение которой среди русских желательно было Риму. И католическое духовенство всячески старалось навязать ее русской народности, но труды его в деле насаждения чистого латинства в русских областях не увенчивались желательным успехом. Безуспешными долгое время оставались и попытки (с половины XV ст.) католичества навязать православным Флорентийскую унию. Но когда в Польше начала проявляться, постепенно усиливаясь, католическая реакция, нанесшая сильное поражение протестантизму, тогда снова возникает и крепнет в среде католиков мысль о новой унии православной церкви с латинской. По давно принятому в исторической литературе мнению, мысль о ней подана иезуитами. На известного иезуита Петра Скаргу смотрят, как на ее популяризатора. Идею церковной унии он развивает в своем сочинении «О iednosci kosciola Bozego pod jednym pasterzem у о greckim od tey iednosci odstapieniu», которое он издал в Вильне (1577 г.), посвятив его князю К.К. Острожскому[1]. Книга эта имела большое распространение и немалый успех[2], что доказывается тем обстоятельством, что в 1590 г. Скарга вторично издал ее, посвятив на этот раз уже самому королю. Он выставляет на вид пользу унии не только в религиозном отношении, но и в политическом, ибо, благодаря единству религии государство сделается сильнее (panstwo bylo by potezniejsze)[3]; православных убеждает принимать унию с Римом, а католическое духовенство — не щадить усилий, труда и расходов на обращение в унию отщепенцев. Средством для распространения унии должны служить близкие сношения католиков с православными владыками и панами, основание католических школ для русских, издание на русском или польском языке книг, посвященных религиозным вопросам, посылка к наиболее видным представителям православия (do przedniejszych Ruskiego nabozenstwa panow) католических богословов для выяснения «заблуждений и ненадежности» православия[4]. Посвящая второе издание «О iednosci kosciola Bozego...» Сигизмунду III, Скарга просит его полюбить унию и «згоду» церковную и в свое время и в своем месте помочь ее осуществлению, ибо на обязанности христианского монарха лежит содействие церковному единству, без которого не только нет спасения, но и политическое единство не может держаться долго[5].
Благодаря деятельности иезуитов и покровительствовавшему им Сигизмунду III, мысль об унии с Римом начинает распространяться, хотя и очень медленно, среди православных. Печальное положение восточной церкви в Польше и Литве к концу XVI в., появление во главе церковной иерархии лиц, недостойных носить священный сан, разного рода ненормальности религиозно-нравственной жизни православного общества выдвигали на первый план вопрос о церковных реформах, об устранении укоренившихся в русской церкви антиканонических порядков. Иезуиты, пользуясь нестроениями в православной церкви, доказывали, что последние могут быть устранены только при посредстве унии восточной церкви с западной. На мысли об унии, как средстве улучшения печального положения православной церкви, останавливал свое внимание и князь К.К. Острожский, но понимал ее не так, как иезуиты. Но масса народная твердо стояла при православии и была далека, как видно из последующих обстоятельств, от сближения с латинством. Из лиц, искренне преданных делу унии до 1590 г., можно назвать одного только брестского судью Адама (с 1593 г. владыка владимирский и брестский Ипатий) Потея, который, благодаря влиянию иезуитов и луцкого римско-католического епископа Бернарда Мацевского, еще в 1588 году выражал готовность отложиться от константинопольского патриарха. Когда здесь, в пределах Польско-Литовского государства, в 1588 г. находился патриарх Иеремия, Потей предлагал бискупу Мацевскому воспользоваться его пребыванием и выставить католических богословов для диспута с патриархом. Если патриарх будет побежден на диспуте, то это даст основание православным, сочувствующим делу унии, отделиться от восточной церкви, если же он уклонится от диспута, то это подорвет его авторитет в глазах православных и облегчит, разумеется, переход их в унию[6]. Диспута между патриархом и католиками не было; но латиняне готовились к церковной унии, и в том же 1588 году вопрос о подчинении православных римскому-первосвященнику считался уже стоящим на очереди[7].
Мысль о церковной унии начинает осуществляться с 1590 г., когда четыре епископа (львовский Гедеон Балабан, луцкий Кирилл Терлецкий, холмский Дионисий Збируйский и пинский Леонтий Пельчицкий) тайно подписали грамоту о своем согласии признать над собой власть римского папы[8]. Подписанная этими владыками грамота была представлена Сигизмунду III через луцкого епископа Кирилла Терлецкого, которого патриарх Иеремия при своем посещении православных областей Польско-Литовского государства, поставил своим экзархом.
В ответной грамоте (от 18 мая 1592 г.) подписавшимся епископам король выражает радость по случаю такого желания их и свою готовность защищать их и все греческое духовенство от патриархов и митрополитов, если бы они за какие-либо проступки этих четырех епископов вздумали произносить клятву и осуждение против них, все это не послужит ко вреду ни самим епископам, ни их духовенству. Своим королевским словом Сигизмунд III обещает не лишать их кафедр и прежних королевских пожалований и, при жизни их, занимаемых ими кафедр никому не давать, какие бы обвинения и приговоры (хотя бы даже и согласные с духовными и светскими законами) не были против них, напротив, будет держать их, как своих верных подданных и богомольцев, до самой их смерти на тех кафедрах, усиливая к ним свою королевскую милость и предоставляя им и тем, кто пристанет «до такой едности и порядку», те же вольности и свободы, какими пользуется латинское духовенство[9]. Дело об унии велось православными епископами тайно и медленно. Гораздо успешнее оно начало идти с того времени, как Ипатий Потей был возведен в сан владимирского и брестского епископа (в начале 1553 года). В 1594 году замыслы епископов стали известны православным. Поднялся всеобщий ропот среди них, на епископов посыпались обвинения и упреки, все православные выражали свое недовольство. Но поддерживаемые королем епископы продолжали свое дело.
В 1594 г. к четырем владыкам, выразившим еще в 1590 г. желание принять унию, присоединились еще перемышльский епископ Михаил Копыстенский, брестский — Ипатий Потей и сам митрополит Михаил Рогоза, таким образом, все православные иерархи, кроме полоцкого архиепископа, соглашались изменить своей вере. Все они подтвердили «артикулы», выработанные летом 1594 г. на съезде в Сокале четырьмя владыками: луцким, перемышльским, львовским и холмским. В этих артикулах указывались те условия, на основании которых владыки-отступники соглашаются принять унию.
Относительно веры в Сокальских артикулах ничего не говорится; церковно-религиозных вопросов касаются только три артикула. В первом артикуле говорится, чтобы греческое богослужение и обряды в кафедральных церквах и епископиях никем не были нарушаемы «до сконченья света»; в третьем — чтобы службы церковные и обряды не изменялись ни духовными, ни светскими лицами и совершались по старому календарю. Артикулом восьмым определялся порядок замещения униатских кафедр: король дает епископскую кафедру, кому хочет, но кандидат, «по обычаю стародавнему», должен быть посвящаем митрополитом, последнего же, с благословения папы, посвящает собор епископов. В прочих артикулах идет речь об укреплении церковно-иерархической власти митрополита и владык (причем выданные братствам восточными патриархами «листы» должны быть уничтожены), о гарантировании иерархии полной безопасности со стороны константинопольского патриарха, о расширении гражданских прав митрополита и епископов путем предоставления им места на сейме и в сенате, а равно и всего того, чем пользуются епископы-католики[10]. Рассматриваемые артикулы были переданы Кириллу Терлецкому для вручения их королю вместе с заявлением епископов о подчинении римскому первосвященнику. Владыки (говорилось в этом заявлении), видя, что патриархи восточные допускают разного рода нестроения и обнаруживают «недбалость о церкви Божии и о законе святом», позволяют разного рода предосудительные действия и, приезжая на Русь, не хотят вести никаких диспутов с иноверными и давать ответы от св. писания вопрошающим, а вместо того заботятся только о наживе, — видя все это и не желая «в такой нерядности и под таким их пастырством далей тривати», владыки единогласно решают «до соединения веры приступити» и признать своим пастырем наисвятейшего папу римского. Но при этом они просят короля, чтобы тот своим привилеем обеспечил их, владык, с епископиями, а равно и утвердил навсегда составленные ими артикулы[11]. В конце 1594 г. (2 декабря) Терлецкий и Потей от имени всех русских иерархов составили декрет, в котором говорилось о том, что они желают отторгнуться от восточной церкви и подчиниться папе. Переход в унию владыки мотивируют печальным положением восточной церкви, вследствие чего гибнут «души людские». Так как только единый пастырь церкви папа может устранить то зло, то они будут всячески стараться о том, чтобы «и другую братью нашу духовную и увесь люд посполитый до единости» привести. К декрету сделана приписка, гласящая, что иерархи сохраняют в целости «все церемонии и обряды хвалы Божое и сакраменты святые водлуг звычаю стародавнего церкви восточное, только поправивши некоторых певных артикулов, которые соединению перескажали, абы по старому было, яко за единоцства бывало»[12]. Под этим декретом подписались все владыки (кроме Львовского и Перемышльского), но подписи эти давались очень медленно[13].
В 1595 г. сторонники унии на совещании с представителями латинской церкви выработали особое «соглашение духовенства латинского и русского при посредстве Кирилла Терлецкого, епископа луцкого, с ведома его королевской милости и панов сенаторов». Это «соглашение» делало большие уступки латинству, чем Сокальские артикулы: среди русских вводится новый календарь, а спорные догматические вопросы представлялись на усмотрение папы. Для придания «соглашению» большей прочности, его решили утвердить властью сейма и внести в конституцию[14].
Затеи владык получили широкую огласку и вызывали всеобщее негодование. Против них выступает и ревнитель православия престарелый князь К.К. Острожский. В июне 1595 г. он обращается ко всему православному духовенству и мирянам с окружным посланием, где убеждает их твердо стоять в православии и не следовать примеру своих мнимых пастырей — митрополита и епископов, которые «потаемне согласившися с собою окаяннии, яко христопродавца Июда з жидовами», умыслили «в погыбель вринути» всех христиан русской земли[15]. Но несмотря на общее неудовольство русских и их протесты против самовольной деятельности владык, король поддерживал замыслы последних и дал им возможность довести свои затеи до конца. 24 сентября 1595 года король издал универсал о соединении православной церкви с римской. В нем он извещает всех своих подданных о том, что «пастыре греческой религии с немалым количеством вверенных им людей приняли унию с католической церковью и подчинились римской столице апостольской»; выражая по этому случаю свою радость и приглашая подданных разделить ее с ним, король находит нужным объявить, что церковную унию митрополит и владыки приняли под условием (принятым королем) сохранения всех старых церемоний и обрядов церковных и что они отправили в Рим епископов владимирского и луцкого с целью просить об этом «отца святого[16]». И действительно, Терлецкий и Потей, как наиболее ревностные сторонники «соединения» церквей, отправились в Рим и там торжественно от имени русских епископов выразили покорность римскому папе.
По прибытии Терлецкого и Потея из Рима в октябре 1596 г. состоялся знаменитый Брестский собор, на котором сторонники православия отвергли унию и низложили своих владык-отступников, а последние, заодно с католиками, провозгласили анафему своим противникам.
Брестский собор имел решающее значение для правового положения православия. Король, как и следовало ожидать, признал законным постановления сторонников унии на этом соборе, то же, что постановили православные, отверг, как незаконное. В результате вышло нечто странное и непонятное: отступники от православия сделались представителями его, все те права и привилегии, которые даны были издавна православным, перешли в обладание униатов, а православие очутилось вне закона. Польское правительство совершенно игнорировало его и признало его не исконной религией русских земель, но каким-то новшеством. Совершился факт вопиющей несправедливости и возмутительного насилия над религиозными убеждениями русского народа. Понятно, русские не могли мириться с таким явлением. Они вступают в решительную и упорную борьбу с правительством, руководящимся иезуитскими правилами лицемерия и обмана, и добиваются того, что православие получает снова право гражданства, отнятое у него королевскими распоряжениями. В этой борьбе принимают участие все классы и сословия русского народа, начиная от высшей аристократии и оканчивая последним селянином: весь русский народ, для защиты дорогого ему православия, группировался в братства и на борьбу с врагом своей веры нес последнюю лепту. Прежде всего выступает и наиболее активно ведет борьбу шляхта, как наиболее влиятельное и юридически наиболее полноправное сословие.

Примечания

[1] Рус. Истор. Биб. VII, 223-526; посвящение князю Острожскому кол. 224-231.
[2] Ibid., VII, кол. 529.
[3] Ibid., VII, кол. 489-490.
[4] Рус. Ист. Биб. VII, кол. 498-499.
[5] Ibid., VII, кол. 527-534.
[6] Грушевський, Истор. Укр.-Руси, V, 547.
[7] Жукович, Сеймов, борьба..., с. 50.
[8] Грушевський, Ист. Укр.-Руси, V, 566-67; Жукович, Сеймов. борьба...,94-96.
[9] Рус. Ист. Биб. VII, 1133-1136; А. Ю. и 3. Р., т. I, № 202, с. 238-239; А. Ю.-З. Рос, ч. I, т. VII, с. 625-26.
[10] А. 3. Р., т. IV, № 55, с. 80.
[11] Ibid., IV, № 55, с. 79.
[12] А. 3. Р., т. IV, № 53, с. 77-78; срав. Pelesz, Geschichte der Union der Ruthenischen Kirche, t.1, p. 525.
[13] Макарий IX, 552.
[14] Жукович, Сейм. борьба, с. 125-126.
[15] А. 3. Р., т. IV, №71, с. 100.
[16] Арх. Ю.-З. Р., ч. I, т. I, № 114, с. 468-471.

Ссылки по теме
Форумы