II. Монастыри в северной полосе России

К оглавлению


В северной полосе России находились только две епархии: Новгородская и Вологодско-Пермская — с двумя-тремя городами и уездами епархии Ростовской. Но в этих двух обширных епархиях явилось теперь больше иноческих обителей, чем во всех восьми епархиях Московской митрополии, которые мы доселе обозревали. На севере было больше мест безлюдных и пустынных, больше простора и удобства для развития строго монашеской жизни, нежели в средней полосе России. В глубь севера влекла иноков и заставляла там селиться и святая ревность просветить словом Евангелия грубых дикарей — зырян, корелов, жителей Лапландии и научить их благочестивой жизни.

Великий Новгород, хотя был уже переполнен монастырями от прежнего времени, не переставал обогащаться и новыми. Пять таких монастырей мы видим на Софийской стороне его: Благовещенский в Гончарском конце, Воскресенский там же, Вознесенский в Загородском конце, Николаевский на Легощей улице и другой Николаевский на Розважей улице, основанный в 1552 г. Еще четыре — на Торговой стороне: Воскресенский на Запольской улице, Воскресенский на Никитиной улице, Воскресенский на Павловой улице и Рождество-Богородицкий Арсеньев на Михайловской улице. Последний назван по имени своего основателя — преподобного Арсения, в мире Амвросия, который родился во Ржеве Володимеровой от ремесленников и, постригшись в 1562 г. в монашество, построил свою обитель при содействии одного новгородского боярина — дьяка Федора Дмитриевича Сыркова, отличался самою строгою жизнию, носил вериги и последние годы свои провел в затворе († 12 июля 1570 г.){35}.

Для обозрения многочисленных монастырей области Новгородской считаем за лучшее держаться разделения ее на пятины, т. е. на пять частей, которое делается известным с конца XV в. и оставалось в силе в продолжение всего XVI и после. И начнем с тех пятин, которые соприкасались областям средней полосы России, только что нами обозренным.

Бежецкая пятина, простиравшаяся на восток, северо-восток и юго-восток от Новгорода между реками Мдою и Мстою, заключала в себе, судя по описанию ее 1581–1583 гг., тринадцать монастырей. Но все эти монастыри были крайне незначительны и малолюдны. Так, в Никольском погосте в Шереховичах (в нынешнем Боровицком уезде) стоял на Черном лесу «монастырь царев и великаго князя», называвшийся Никандровою пустынью, здесь было только одиннадцать келий, из которых семь оставались пусты. В Богородицком погосте в Сопинах (в том же уезде) Никольский монастырь на реке Фадрице имел только три кельи: для игумена, дьячка и пономаря. В Козмодемьянском погосте в Кушевере (того же уезда) Никольский «царев и великаго князя монастырь на Чорном лесу» имел также три кельи. В Петровском и Борисоглебском погосте в Боровичах Рождество-Богородицкий монастырь в Передках имел четыре кельи, но получал руги на двенадцать старцев кроме игумена. В том же погосте в Боровичах на реке Мсте Свято-Духовский монастырь, вновь устроенный (прежде 1572 г.) по случаю явления мощей святого Иакова Боровицкого, заключал в себе одиннадцать келий и четырнадцать братий. В Никольском погосте в Морткиничах на реке Мсте был Никольский монастырь с двумя только кельями, получавший руги на десять человек. В Никольском погосте Вышнего Волочка у Столпа на реке Тверце Никольский монастырь имел восемь келий и старцев. В Воскресенском погосте в Осечне (Вышневолоцкого уезда) Троицкий монастырь на реке Илемне имел двенадцать келий. В Никольском Подлубском погосте у села Еванова (того же уезда) вновь устроен в 1582 г. каким-то Клементием Милюковым монастырек Никитский с тремя кельями. В Троицком монастыре на озере Удомле было девять келий, из которых шесть оставались незанятыми, а в четырех кельях при монастыре жили нищие. В монастыре святой Параскевы у озера Песвы находилось пять келий для стариц-инокинь да две для нищих. В монастырьке святой мученицы Евфимии у озера Кремони жил один иеромонах, а три кельи заняты были нищими. В Спасском монастыре на реке Мологе жили два старца в двух кельях, а при монастыре в четырех кельях жили нищие{36}. К этим 13 монастырям Бежецкой пятины надобно присовокупить еще два, упоминаемые в послании Новгородского владыки Феодосия (1545) в Железноборскую Устюжну, именно: Пречистенский и Ильинский{37}.

Соседнею с Бежецкою пятиною по реке Мсте была пятина Деревская, лежавшая на юго-восток от Новгорода между озером Ильменем и реками Мстою и Ловатью. В этой пятине по описанию ее, составленному около 1495 г., упоминаются монастыри: Спасский при озере Селигере, тут жил один игумен; Рождество-Богородицкий в Молвятицком погосте (ныне Деманского уезда) с двенадцатью кельями; Введенский на реке Мояте во Влажинском погосте (в сорока верстах от Новгорода); Рождество-Богородицкий в Усть-Волмском погосте (ныне Крестецкого уезда); Успенский в городке Демани (ныне Деманск) и Петровский от Белого Костра. По описанию той же пятины 1581–1582 гг., в ней существовали еще монастыри: Вознесенский или Воскресенский под Лютовою горою, на реке Нише с двенадцатью кельями, Никольский на озере Едрове с четырьмя кельями, Спасский на озере Городолюбле с семью кельями и Никольский на озере Боровне также с семью кельями{38}.

Третья пятина — Шелонская, простиравшаяся на юг, юго-запад и северо-запад от Новгорода между реками Ловатью и Лугой, хотя по объему была несколько менее как Бежецкой, так и Деревской пятины, но заключала в себе более монастырей, нежели каждая из них. Только почти все эти монастыри были разорены и опустошены войском Батория пред тем самым временем, как составлено (1581–1582) описание их и всей Шелонской пятины, до нас дошедшее.

В первом погосте Шелонской пятины — Паозерском, ближайшем к Новгороду, находился монастырь Николаевский Перекомский, или Перекопский. Основателем его был преподобный Ефрем, который, постригшись в обители преподобного Саввы Вишерского, провел под руководством его 25 лет, а вскоре после его кончины (1462) удалился на западный берег озера Ильменя к устью реки Веренды и на берегу речки Черной поставил себе келью. С умножением числа братий он принял на себя сан священства и игуменства, построил храм Богоявления и каменный во имя святителя Николая, а чтобы доставить своей обители чистую воду, перекопал местность и провел проток из Веренды в озеро, отчего и названа обитель Перекопскою. В начале XVI в. она перенесена на другое, более возвышенное, место неподалеку от прежнего. С 1581 г., после разорения ее литовцами в ней жили только два старца, а 13 келий оставались пусты и церкви стояли без служения. Но вскоре за тем (около 1585 г.) монастырю этому выдавалась годовая руга на игумена и 18 человек братии. В том же, вероятно, погосте существовали еще два монастыря Шелонской пятины в окрестностях самого Новгорода, получавшие ругу: женский Николаевский, что в Голинах, и мужеский Пятницкий Козмодемьянский на Иваньгородской дороге, в котором числилось кроме игумена 15 старцев{39}.

Во втором погосте той же пятины, Сутоцком, было два монастыря, оба разоренные литовцами: Троицкий на Видогощи и Спасский на Веренде, в котором жили только два старца, а тринадцать келий были выжжены. Точно так же были разорены литовцами монастыри: Покровский девич на реке Луге в Передольском погосте с четырьмя кельями; Иоанно-Богословский на озере Черменце в Петровском погосте с 16 кельями; Введенский девич на Шелони в Скнятинском погосте с 20 кельями; Успенский «новыя печеры» на реке Черной в Хмерском погосте с 8 кельями; Троицкий на озере Черном в Щирском погосте; Спасский на озере Сябере в Бельском погосте с семью кельями; наконец, Христо-Рождественский на реке Демянке в Михайловском погосте, здесь жили только три старца{40}.

Известны еще монастыри Шелонской пятины: старорусские — Николаевский в урочище Кречеве (упоминается в 1572 г.) и Спасский в урочище Взваде; в городе Порхове — Спасо-Преображенский на посаде с четырьмя иноками и Рождество-Богородицкий женский за посадом; в Опоцком погосте — Ильинский на Шелони с тремя иноками да два ружные — Успенский, иначе Феофилова пустынь, на реке Омуче в Порховском уезде и Покровский Пустошский на юго-западном берегу Ильменя, близ села Пустоши с 24 братиями{41}.

Вотская пятина, простиравшаяся на север и северо-запад от Новгорода между реками Лугою и Волховом и затем Ладожским озером, была втрое обширнее Шелонской пятины и почти настолько же Деревской и Бежецкой. Потому неудивительно, если превосходила каждую из них и числом своих монастырей.

Два из этих монастырей находились близ самого Новгорода и оба пользовались ругою, именно: Сплавский во имя святого Симеона Богоприимца на реке Сплаве, или Плаве, и Сырков в честь Сретения чудотворной иконы Пресвятой Богородицы Владимирской на реке Веряжи, основанный около 1548 г. новгородским боярином Феодором Дмитриевичем Сырковым, который, будучи отправлен пред тем в качестве дьяка при нашем посольстве в ливонский город Колывань (ныне Ревель), дал обет построить этот монастырь, если совершит путь свой благополучно, и действительно построил с дозволения самого государя Иоанна Васильевича IV. Другие монастыри лежали дальше от Новгорода, но в Новгородском же уезде: Никольский в деревне Клинске Тесовского погоста, Троицкий над озером Тесовым в том же погосте, Покровский в Городенском погосте, Троицкий над озером Верхутном в Бутновском погосте и Никольский на левом берегу Волхова в Полишском погосте. Два предпоследние монастыря назывались монастырьками{42}.

В Старой Ладоге существовали монастыри: Николаевский на посаде, Христо-Рождественский там же, Богородичный, или Пречистенский, женский, Иоанновский{[84*]} и Симеоновский. Близ Старой Ладоги на правом берегу Волхова — Васильевский. В Староладожском уезде: Медведский Николаевский на устье реки Волхова, получавший ругу на игумена и 30 человек братии. Николаевский на Стороженском, или Стороженская пустынь, у Ладожского озера с 30 человеками братства и Троицкий Сенной, или на сенном, у того же озера, считавшийся в числе ружных{43[85*]}.

В городе Орешке (ныне Шлиссельбург) были два монастыря: Рождество-Богородицкий на Лопской стороне и Николаевский на островке. В городе Кореле — четыре: Воскресенский, Николаевский, Юрьев и Иоанно-Предтечев на устье реки Узервы. В городе Копоре и его уезде — три: Богородицкий на посаде города, Богородицкий, или Елисеева пустынь, на реке Систи в Каргальском погосте и Николаевский женский на реке Суиде в Суидовском погосте. Наконец, в городе Яме (ныне Ямбург) — один: Спасский на посаде{44}.

Обширнейшею из всех Новгородских пятин и самою богатою монастырями была пятина Обонежская, тянувшаяся на север и северо-восток от Новгорода, с одной стороны, между рекою Волховом и Ладожским озером, а с другой — между озером Ильменем, реками Мстою и Мдою и вокруг всего Онежского озера.

В этой пятине вблизи Новгорода в недальних расстояниях от него находились монастыри: Козмодемьянский близ Антониева монастыря на Всполье с пятью кельями, из которых две (в 1582 г.) были пусты; Николаевский на Холопьем городке, получавший ругу на 13 братьев; Коломецкий Троицкий на озере Ильмене, также получавший ругу, в котором в 1526 г. построена каменная церковь посадником Филиппом Бобровниковым; Николаевский на реке Вышере, на островке, с 12 кельями, из которых восемь были пусты, и Горнитский, или Горнечный, на озере Горнечне, в Коломенском погосте на Волхове{45}.

В погостах, более отдаленных от Новгорода и близких к нынешнему городу Тихвину, равно как в самом Тихвине, существовали монастыри: Спасский на реке Пшовже в Петровском погосте, получавший ругу на восемь человек братии; Стефановский Середокороткий на той же реке в Никольском погосте, получавший ругу на 22 человека; Троицкий на реке Ругуе в Воскресенском Липенском погосте с десятью кельями, из которых пять были пусты; Спасский на озере Оксуе, или Оксуйская пустынь; Тихвинский Успенский, основанный по повелению царя Иоанна Васильевича в 1560 г. на месте явления Тихвинской чудотворной иконы Богоматери и вмещавший в себя в 1582 г. сорок человек братии, в том числе трех иеромонахов и двух иеродиаконов; Тихвинский Введенский девич, получавший ругу на игуменью и десять стариц; Тихвинский Николаевский, старая пустынь близ Тихвина, получавший ругу на 17 человек; Тихвинский Николаевский, новая пустынь, получавший ругу на семь человек; наконец, Троицкий в новой пустыне на Тихвинской дороге, получавший ругу на игумена и 10 братий{46}. Впрочем, этот последний монастырь был едва ли не один и тот же с Троицким монастырем на реке Ругуе.

Ближе к Ладоге и Ладожскому озеру лежали монастыри: Гостинопольский Николаевский на правом берегу Волхова у ладожских порогов с тридцатью кельями, из которых 25 были пусты; Зеленецкий Троицкий, или Зеленая пустынь, у тех же порогов на острове, называвшемся Зеленым, основанный преподобным Мартирием, который при помощи известного новгородского боярина Федора Сыркова (1570), построил в своей пустыни первый деревянный храм, а в 1582 г. еще игуменствовал в ней над двенадцатью старцами; Троицкий на реке Златыне; Введенский на реке Ояти, который в 1581 г. совершенно выжгли «немецкие люди», так что шесть человек братии жили за монастырем в пустоши на острову; Ильинский на Ояти, в котором все 16 келий были оставлены старцами по случаю набега тех же немецких людей; Никольский на Ояти, где десять келий заняты были иноками, а пять — нищими, стариками и старухами; Троицкий «монастырек владычен» на озере Сянзе, или Сяндоме, в Олонецком погосте, основанный иноком Афанасием на софийской земле по благословению Новгородского владыки Пимена (1553–1570) и потом принятый (1577) под особое покровительство владыкою Александром; Андрусов Николаевский, или Андреева новая пустынь, на берегу Ладожского озера в том же погосте, выжженный немцами, но около 1585 г. получавший ругу на 15 человек братии{47}. Самым же замечательным монастырем в Олонецком крае был монастырь Троицкий Александро-Свирский, или Александрова пустынь, основанный преподобным Александром Свирским, который родился в этом же крае в селе Мандере на реке Ояти. На 26-м году своего возраста он постригся в Валаамской обители, провел там тринадцать лет и, возвратившись на родину в 1487 г., поселился в шести верстах от реки Свири при озере Рощинском. Семь лет он подвизался в совершенном уединении; потом, когда начали собираться к нему братия, он в 130 саженях от своей хижины основал монастырь и построил церковь во имя Пресвятой Троицы, сперва деревянную, освященную в 1508 г., потом каменную, освященную в 1526 г., и скончался 85 лет от рождения в 1533 г.{[86*]} В обители преподобного Александра, хотя и она была разорена шведами в 1581 г., вскоре затем числилось 86 человек братства, в том числе шесть иеромонахов и два иеродиакона, а около 1585 г. в нее отпускалось руги на игумена и на 59 старцев{48}.

Еще до семнадцати монастырей Обонежской пятины находились ближе к Онежскому озеру, на нем и вокруг него. Это были монастыри: Николаевский на реке Шакше, построенный игуменом Корнилием, который в 1583 г. еще начальствовал над одиннадцатью черноризцами; Вознесенский на устье реки Свири с 20 кельями, которые все пожгли немецкие люди; Ильинский в Рождественском погосте на реке Саре с девятью кельями и 15 братиями; Благовещенский на озере Яше с девятью иноками; Николаевский на озере Онеге, считавшийся еще новым в 1583 г. и имевший одиннадцать братий; Николаевский на реке Шуе, в котором и церкви и все десять келий пожгли немецкие люди; Климецкий Троицкий на Климецком острове Онежского озера, основанный преподобным Ионою в 1532 г. и получавший руги на игумена и 19 старцев; Палеостровский Рождество-Богородицкий, общежительный на Палее острове Онежского озера, основанный преподобным Корнилием и получавший руги на игумена и 45 человек братии; Машеозерский, или Машина пустынь, на острове озера Маше в 15 верстах от западного берега Онежского озера, построенный при царе Иоанне IV; Николаевский на острове озера Котка к северо-западу от Онежского озера, имевший 22 кельи, из которых в пяти жили семь старцев, а в семнадцати — двадцать пять стариц; Покровский на реке Вытегре за Онежским озером, женский с двадцатью кельями; Троицкий на озере Лужанде с одиннадцатию кельями, построенный старцем Герасимом; Николаевский на реке Андоме, женский, в котором в пятнадцати кельях жили инокини, а в других пятнадцати — нищие, старики и старухи; Спасский на реке Шале, здесь в монастыре было десять келий для черноризцев, а за монастырем жили в пяти кельях черноризицы; Александровский Ошевенский на реке Чурьяге, в 44 верстах от Каргополя, основанный преподобным Александром Ошевенским, который родом был земледелец, сделался иноком в Кирилло-Белозерском монастыре, получил благословение на устроение своей обители и сан игуменства от Новгородского архиепископа Ионы (1459–1471) и, создав в ней церковь во имя святителя Николая, учредив общежитие, скончался на 52-м году своей жизни в 1479 г.; Кенский Спасо-Преображенский, или Пахомиева пустынь, близ озера Кени, в 50 верстах от Каргополя, основанный старцем Пахомием к концу XV в.; Кожеозерский Богоявленский на Кожеозере, на Лопском острове, в Каргопольском уезде, устроенный на правилах общежития старцем Серапионом{[87*]} около 1560 г.{49}

Пятины Новгородские не обнимали, однако ж, всех древних владений Новгорода и всего пространства Новгородской епархии. Вне пятин находились: к юго-западу — Псковский край, к северу — Беломорский, к северо-востоку — Белоезерский, в которых также было довольно монастырей Новгородской епархии.

В самом Пскове в продолжение настоящего периода упоминаются до 14 новых монастырей. Восемь из них были мужеские: Покровский в Углу (1465 и 1544 гг.), Христо-Рождественский (1466), Пантелеймонов на Красном дворе или на Красной улице (1468), Дмитриевский в Поле (1534), Златоустов Медведев на Сокольей улице (1539 и 1543 гг.), Алексеевский в Поле (1540), Стефановский с Лугу над Великою рекою (1546) и Николаевский на Лубятове (1570). А шесть женских: Воскресенский со Стадища на Запсковье (1458), Ильинский на Запсковье (1465), Параскевинский Пятницкий в Бродах на реке Пскове (1534), Иоакима и Анны с Полонища (1544), Варваринский из-за Петровских ворот (1566) и Сретенский Александров (1566){50}.

В области Псковской во 2-й половине XV в. возникло несколько монастырей, известных и не по одному только имени. Первым между ними по времени был Трехсвятительский Елеазаров, так названный по имени основателя своего преподобного Ефросина, в миру Елеазара. Этот преподобный родился от поселян недалеко от Пскова, принял пострижение в Снетогорском монастыре, откуда чрез несколько времени переселился в пустынное место в 25 верстах от Пскова, на берегу реки Толвы близ Псковского озера (в 1425 г.). Сначала Ефросин подвизался здесь один, потом с иноком Серапионом, а когда число братий умножилось, то построил для них кельи и храм во имя трех святителей (около 1450 г.), ввел в своей обители общежитие, поручил управление ею ученику своему Игнатию, не желая сам быть игуменом, и скончался 95 лет от роду 15 мая 1481 г. Под руководством преподобного Ефросина воспитались достойные его ученики, которые основали особые обители. Один из них, преподобный Иларион, основал монастырь Покровский Озерский на берегу реки Желчи в уезде города Гдова, тогда пограничной крепости псковской, и скончался в 1476 г. Другой, преподобный Досифей, основал монастырь Петропавловский Верхнеостровский на Псковском озере и скончался в 1482 г. Третий, преподобный Савва{[88*]}, основал монастырь Иоанно-Богословский Крыпецкий в 15 верстах от реки Толвы и монастыря Елеазарова, в урочище Крыпцы, учредил в своей обители строгое общежитие и скончался в 1487 г. Около того же времени получил начало и монастырь Псково-Печерский в 56 верстах от Пскова на границе Лифляндии{[89*]}. Здесь, в горе над потоком Каменцем, покрытой лесом, случайно открыли дровосеки пещеру, в которой оказался гроб отшельника Марка, еще прежде в ней подвизавшегося и не раз виденного вблизи этих мест звероловами. Слух об открытой «богозданной пещере» распространился быстро, и многие приходили видеть ее. В числе других приходил и некто Иоанн, который два с половиною года был священником православной церкви святого Николая в Юрьеве Ливонском, но потом вследствие притеснений от латинян нашелся вынужденным удалиться в Псков. Иоанну очень понравилось уединение пещеры, и он, взяв из Пскова жену и двух детей своих и приютив их у владельца земли, на которой находилась пещера, сам начал раскапывать в ней место для церкви. Вскоре за тем, похоронив в пещере жену свою, которая пред смертию постриглась в монашество под именем Вассы, Иоанн поспешил и сам принять пострижение с именем Ионы и совсем переселился в пещеру. Церковь его пещерная по благословению Новгородского владыки Феофила освящена 15 августа 1477 г. в честь Успения Божией Матери, а чрез три года он мирно почил о Господе. Дело, начатое Ионою, продолжал священноинок Мисаил: он построил другую церковь — не в пещере, а на горе во имя преподобных Антония и Феодосия Печерских и вокруг церкви кельи для братий. Но эта юная обитель скоро была разорена лифляндцами и не прежде как с 1519 г. начала устрояться вновь благодаря усердию псковского великокняжеского дьяка Мисюря Мунехина. Он своею казною раскопал горы по обе стороны потока, построил на расчищенном месте между горами новые монастырские кельи, распространил и углубил самую пещеру и создал в ней, кроме существовавшей — Успенской,— другую, великую церковь во имя препобных Антония и Феодосия Печерских взамен бывшей на горе. С того времени введены в монастырь общежитие и порядок по образцу Киево-Печерской лавры; в монастырь этот начало стекаться ежегодно на праздники множество богомольцев, и он сделался славным не только во всей Литве, но и в странах соседних{51}.

В XVI столетии мы видим в Псковском крае еще следующие монастыри: Троицкий Сергиев в предместии Великих Лук, неизвестно когда основанный, но теперь, после долговременного запустения, восстановленный (около 1550 г.) иноком Козмодамианского монастыря Боголепом при помощи благочестивых людей; Николаевский близ Себежа, сожженный ливонцами в 1559 г.; Николаевский в Опочке, (упоминается около 1560 г.); Николаевский на реке Зарезинце в Прудской Засаде и Троицкий Кудин в погосте Кудине Торопецкого уезда, которые оба упоминаются в 1566 г.; Святогорский Успенский в сорока верстах от города Опочки, основанный по случаю явления чудотворной иконы Божией Матери{[90*]} (в 1569 г.) на высоком хребте гор, которые издревле назывались Синичими, а теперь прозваны Святыми; Демьянский Рождественский на устье реки Демьянки, упоминается около 1570 г.; Крестовоздвиженский в пригороде Выборе и Варваринский женский в том же пригороде, разоренные войсками Батория в 1581 г. Упомянем, наконец, и о пустыне Никандровой Благовещенской в Порховском уезде, где долгое время подвизался только один пустынник — преподобный Никандр, постриженник Крыпецкой обители, а уже по смерти его начал с 1585 г. устрояться монастырь трудами инока Исаии{52}.

В Беломорском крае первое место между обителями занимала обитель Соловецкая. Основание ей положили еще к концу прошлого периода (1429–1436) два святых старца — Герман и Савватий, но только ж основание. А истинным создателем ее должно признать по всей справедливости преподобного Зосиму, который, особенно в продолжение 26-летнего игуменства своего (1452–1478), умножил в ней число братства, устроил новые и более обширные церкви, кельи и прочие монастырские службы, учредил общежитие и весь внутренний порядок, обеспечил средства для ее содержания. Потом лучшим временем для этой обители было время 18-летнего игуменства (1548–1566) святого Филиппа, впоследствии митрополита Московского, которого труды как для внутреннего ее устройства, так и для внешнего благосостояния нам уже известны. Вскоре после Соловецкой обители основана обитель Богословская на реке Ваге, в 15 верстах от нынешнего Шенкурска новгородским посадником Василием Степановичем Своеземцевым, который в 1452 г. пожертвовал ей три своих села, а затем и сам постригся в ней под именем Варлаама и скончался в 1462 г. Впоследствии, с 1543 г., она начала получать от царя ругу и имела до 30 человек братства. С XV же века делается известным монастырь Николаевский на Северной Двине около Холмогор в Чухченемской волости, продолжавший существовать и в 1582 г.{53}

В 1-й четверти XVI столетия получил начало монастырь Антониев Сийский. Строителем его был преподобный Антоний, в мире Андрей, сын земледельца Двинской волости, деревни Кехты. В 1508 г., будучи тридцати лет, он принял пострижение в Кенской Пахомиевской пустыни от самого Пахомия и чрез несколько времени с благословения его основал было (1513) свою небольшую пустынь на реке Шелексне, где и прожил с шестью братами семь лет. Но вследствие притеснений от соседних поселян оставил это место и перешел со всею своею братиею на реку Сию, в Холмогорский уезд и поселился (1520) близ озера Михайлова. Когда число иноков увеличилось, Антоний испросил у великого князя Василия Иоанновича дозволение построить на занятом месте обитель и, получив от князя не только грамоту, но и церковную утварь, соорудил на острову обширный храм Святой Троицы и кельи, согласился принять на себя начальство над обителию и в продолжение 37 лет игуменства своими трудами и особенно высоким примером своего подвижничества утвердил в ней строгий порядок и благочестие († 1556). Чрез 20 лет после смерти преподобного в монастыре его обитало до 8 человек братии в двадцати кельях. Около половины XVI в., как мы знаем, устроены два монастыря просветителями лопарей: преподобным Феодоритом — Троицкий на устье реки Колы и преподобным Трифоном — Троицкий на реке Печенге. По благословению митрополита Дионисия (1581–1587) открыта Чирцова пустынь в 53 верстах от города Мезени. Около того же времени существовали еще два монастыря на самом дальнем севере у Белого моря: Кокуев (или Кукуев) при устье реки Порьи и Кандалажский на восточном берегу Кандалажской губы при устье реки Нивы{54}.

Белозерский край, где процветала лавра преподобного Кирилла Белоезерского, украсился теперь новыми обителями, более или менее замечательными. В этой самой лавре постригся некто Нил, по фамилии Майков. Чрез несколько времени он отправился на восток с учеником своим Иннокентием и, посетив многие обители на Афоне, в странах цареградских и других местах, наиболее полюбил «скитское житие». А потому решился по возвращении в отечество подвизаться и сам по-скитски. Сначала он устроил было себе уединенную келью вблизи Кириллова монастыря, но вскоре удалился на реку Сору, или Сорку, в 25 верстах от Белозерска, на место низменное и болотистое и там поставил для себя небольшую хижину и часовню. Приходивших к нему для сожительства принимал, но с условием, чтобы и они жили скитниками. Для пропитания их он построил на Соре мельницу, для того чтобы они, подвизаясь ежедневно только в своих кельях, могли во дни воскресные и праздничные собираться вместе на молитву, построил деревянный храм, сделав для него высокую насыпь, а для руководства братии

в духовной, подвижнической жизни написал подробный «Устав скитскаго иноческаго жития» по образцам восточных скитских уставов{[91*]}. Таким-то образом основался Нилов скит, или пустынь преподобного Нила Сорского, прославившийся не богатством или многолюдством братии, а строгостию устава и высотою отшельнических подвигов своего основателя. Братии здесь было немного: вскоре по смерти преподобного Нила (1508) мы видим в его ските только одного иеромонаха, одного иеродиакона и 12 старцев. Кроме Нилова скита в Белозерской стране к концу XV в. упоминается еще новый монастырь — Никитский, находившийся на правом берегу реки Шексны, в десяти верстах от города Кириллова{55}.

В XVI столетии появилось в той же стране шесть обителей, и между ними три одолжены были бытием своим трем ученикам преподобного Корнилия Комельского. Один из них, Кирилл, происходил из города Галича от дворян по фамилии Белых, принял пострижение от самого Корнилия, под руководством которого и проходил разные послушания в обители; потом несколько лет странствовал по пустыням севера и подвизался в уединении; наконец, в 1517 г. в тридцати верстах от Белозерска, на Красном острове Новаозера основал монастырь, известный под именем Кириллова Новоезерского, где после многолетних трудов и скончался (1532). Другой Филипп, в мире Феофил, также постриженник самого Корнилия, проведши 15 лет в его обители и несколько времени в странствованиях по пустыням, избрал себе место для подвигов в 45 верстах от Череповца на реке Андоге, в Красном бору, между Большим и Малым Ирапом и положил начало пустыни, которая по смерти его (1538) начала называться Красноборскою, Филиппо-Ирапскою. Третий, Иларион, после кончины своего наставника Корнилия (1537) перешел в Белозерскую страну к Илу-озеру в 30 верстах от Белозерска и, купив у одного поселянина остров, находившийся на этом озере и называвшийся Озадским, построил на нем кельи и храм в честь Рождества Богоматери и тем положил начало пустыни, названной по смерти его (1544) Иродионовою, Илоезерскою, Озадскою. Три остальные обители XVI в. в Белозерской стране были: Воронина Успенская пустынь в 13 верстах от Череповца, основанная в 1524 г. по благословению митрополита Даниила монахом Марком Вороною на месте явления чудотворной иконы Божией Матери и состоявшая постоянно в ведении Московских митрополитов; монастырь Горицкий Воскресенский девич на левом берегу Шексны, в шести верстах от города Кириллова, построенный в 1544 г. иждивением удельного князя Андрея Ивановича старицкого и его супруги Евфросинии Владимировны, в иночестве Евдокии; наконец, Мирзин Покровский, упоминаемый в одной духовной грамоте 1570 г.{56}

Нам остается обозреть края Вологодский и Пермский, которые с 1492 г. составили уже одну епархию. И в прежнее время мы видели здесь до 20 обителей; теперь их появилось еще более. Кроме Печерской Троицкой пустыни, устроенной на реке Печоре Пермскими епископами в XV в., но неизвестно в каком году, и монастыря Рабанского Преображенского, основанного преподобным Филиппом в 32 верстах от Вологды на реке Рабанге в 1447 г., т.е. пред самым началом настоящего периода, во 2-й половине XV столетия возникли в этих краях следующие монастыри и пустыни: Борисоглебский, существовавший в Вологодском уезде прежде 1479 г.; Рябинина пустынь, основанная около 1485 г. в 60 верстах от Вологды на правом берегу реки Масляны; Печенгский Спасский на реке Печенге, в 20 верстах от Вологды, основанный в 1492 г. преподобными Авраамием и Коприем; Устюжский Преображенский, упоминаемый в Устюге в 1493 г.; Борисоглебский в Сольвычегодске, построенный до 1498 г.; Перцова, или Персова, Троицкая пустынь в 35 верстах от Вологды, основанная в 1499 г. преподобными Авксентием и Онуфрием; Иннокентиев Преображенский, названный по имени преподобного Иннокентия, который был из фамилии бояр Охлебининых, постригся в Кирилло-Белозерском монастыре, долго странствовал с преподобным Нилом Сорским по восточным обителям, жил потом несколько времени в его Сорском ските и наконец в последние годы XV столетия основал свой общежительный монастырь на реке Еде в 50 верстах от Вологды{57}.

К концу XV, а более в начале XVI в. устроился и самый замечательный из тогдашних монастырей Вологодского края — Корнилиев Комельский. Преподобный Корнилий происходил из Ростова от богатых и знатных родителей, по фамилии Крюковых. С юных лет постригся и проходил разные послушания в Кирилло-Белозерском монастыре, потом странствовал по другим обителям, жил в какой-то пустыне близ Новгорода, в пустыне Савватиевой близ Твери, и наконец в 1497 г. пришел в комельские леса, тогда еще глухие и непроходимые, и здесь, в 45 верстах от Вологды, поселился в случайно найденной разбойничьей хижине для уединенных подвигов. Через четыре года мы видим на этом месте уже «пустыньку» и в ней храм Введения Пресвятой Богородицы, для которого митрополит Симон рукоположил (1501) во священника самого Корнилия. Когда число братий умножилось, он построил (1517) для них новый храм, более обширный, и новые кельи, написал для своей обители весьма подробный общежительный устав, завел в ней строгий порядок, а для больных и странников поставил больницу и странноприимный дом. После этого, поручив управление монастырем двенадцати старцам, избранным из среды братства, сам отошел с одним учеником своим, Геннадием, в костромские леса на Сурское озеро и положил там основание новому монастырю, который впоследствии начал называться Геннадиевым{[92*]}. В 1531 г. великий князь убедил было преподобного Корнилия снова принять начальство над Комельскою обителию, но он вскоре оставил ее в другой раз и переселился на покой в Кирилло-Белозерский монастырь. И хотя комельские иноки упросили старца возвратиться к ним, но он уже не принял на себя игуменства, а подвизался уединенно до самой своей кончины (в 1537 г.). После кончины преподобного в основанной им обители было до 90 человек братии и некоторые из его учеников, как мы видели, сделались основателями других обителей{58}.

В 1-й половине XVI в. появились еще в Вологодском крае монастыри: а) Озерский Николаевский Комельский — в 35 верстах от Вологды, на восточном берегу озера Комельского, основан преподобным Стефаном Комельским по благословению митрополита Даниила (1522–1539); б) Ефремов Спасо-Николаевский — в 80 верстах от Тотьмы, при слиянии рек Режи и Ваги, построен старцем Ефремом по разрешительной грамоте великого князя Василия Иоанновича (1505–1533) и с благословения Ростовского архиепископа, к епархии которого Тотьма тогда принадлежала; в) Сямский Рождественский — в 60 верстах от Вологды, на западном берегу Кубенского озера, построен жителями Сямской волости в 1524 г. по благословению Вологодского епископа Пимена; г) Арсениева пустынь — в 40 верстах от Вологды на реке Масляне и д) Арсениев монастырь в 25 верстах от Вологды, при слиянии рек Лежи и Кохтыжи — обе эти обители, одна за другою, основаны около 1530 г. преподобным Арсением Сухарусовым{[93*]}, который прежде был игуменом Сергиевой лавры (1525–1527); е) Катромский Николаевский при озере Катромском в 104 верстах от Вологды, основан неизвестно когда преподобным Онуфрием, но упоминается в 1532 г.; ж) Коряжемский Николаевский близ устья реки Коряжмы в 15 верстах от Сольвычегодска, основан в 1535 г.{[94*]} преподобными Логгином и Симоном; з) Сойгинская Преображенская пустынь при устье реки Сойги в 75 верстах от Сольвычегодска, основана в 1540 г. тем же самым преподобным Симоном, который был сотрудником преподобному Логгину при устроении Коряжемского монастыря; и) Черниговский Предтечев на устье речки Черной, в бывшем городке Чернигове близ Сольвычегодска, в 1546 г. сгорел, а в 1586 г. в нем жили только один иеромонах и два монаха{59}.

Из монастырей 2-й половины XVI в. в обозреваемых нами местах известны: а) Телегов Троицкий в 70 верстах от Устюга к северу по Двине, построен в 1553 г. преподобным Нифонтом; б) Тотемский Спасо-Суморин близ города Тотьмы, основан преподобным Феодосием Сумориным{[95*]} в 1554 г. по просьбе местных жителей с разрешения царя Иоанна Васильевича и благословения митрополита Макария и имел пред кончиною своего основателя только девять келий; в) Христофорова Богородицкая пустынь в 27 верстах от Сольвычегодска, в верховье речки Коряжемки, открыта около 1555 г. преподобным Христофором, постриженцем Коряжемского Николаевского монастыря; г) Пыскорский Преображенский при устье речки Пыскорки, впадающей в Каму, и д) Сольвычегодский Введенский в самом городе Сольвычегодске — первый построен в 1560 г. знаменитым родоначальником фамилии Строгановых — Иоанникием Федоровичем, в монашестве Иоасафом, а последний — детьми этого Иоанникия, Иаковом, Григорьем и Симеоном, в 1563 г. с благословения Ростовского архиепископа Никандра; е) Кобылкин Дмитриевский в Вологде или близ Вологды, упоминается в 1568 г.; ж) Маркушевский Николаевский{[96*]} на реке Маркуше в 100 верстах от Тотьмы к северо-востоку, основан в 1578 г. преподобным Агапитом, спостником преподобного Логгина Коряжемского, испросившим у царя Иоанна Васильевича несколько земли на содержание своей обители, а у митрополита Кирилла — благословение на освящение в ней двух церквей; з) Трифонов Успенский при городе Вятке, на берегу реки того же имени, построен в 1580 г. постриженником Пыскорского монастыря преподобным Трифоном на иждивение местных граждан, которые исходатайствовали для того грамоту у царя Иоанна Васильевича{60}.

Ссылки по теме
Форумы