Православная соборность в Сербии. Владыка Николай (Велимирович) и отец Иустин (Попович) о личности и Церкви

"Когда мы работаем над своим духовным ростом, чаще всего делаем это однобоко: или выдвигаем на первый план усовершенствование собственной личности, пренебрегая созиданием других, или занимаемся только общецерковным строительством, забывая о личном подвиге совершенствования добродетелей в себе и в ближнем" (Епископ Афанасий (Евтич))
Епископ Афанасий (Евтич)Епископ Афанасий (Евтич)

Перевод и вступительная статья - Светлана Луганская

Один из наиболее видных и выдающихся богословов современности, епископ Афанасий (Евтич), родился 8 января 1938 г. в селе Брдарици близ города Шабац на западе Сербии. После окончания школы и гимназии, поступил в Белградскую семинарию, обучение в которой заканчил в июне 1958 года. В сентябре того же года поступил на Богословский факультет Сербской Православной Церкви в Белграде и вскоре был призван на военную службу. По возращении из армии по благословению еп. Шабацко-Вальевского Иоанна (Велимировича) принял монашеский постриг, совершенный 3 декабря 1960 г. архим. Иустином (Поповичем) в монастыре Пустиня под Вальево. Состоял в братии монастыря Троноша под Лозницей, в то же время продолжил учебу на Богословском факультете и в июне 1963 года защитил диплом. На Богоявление 1961 г. рукоположен в иеродиакона еп. Иоанном и в том же году, на праздник Успения Пресвятой Богородицы, рукоположен во иеромонаха. По благословения Святого Синода в феврале 1964 г. направлен для продолжения образования в Богословскую академию на о. Халки (Турция), а в июне 1964 г. - на Богословский факультет Афинского университета, где в 1967 г. под руководством профессора догматики И. Карми защитил  докторскую диссертацию «Экклесиология апостола Павла по св. Иоанну Златоусту». После защиты год служил священником в русской церкви в Афинах, в то же время продолжал вести научную работу в области патристики. С осени 1968 г. продолжил свою научную работу в Свято-Сергиевском богословском институте в Париже, через год назначен в институте преподавателем курса «Введение в теологию и патрологию с аскетикой», а в 1971-1972 гг. преподавал также «Историю Церкви византийского периода». Периодически читал лекции по Патрологии на Римокатолическом теологическом факультете и по византийской литературе в Сорбонне. В качестве представителя Свято-Сергиевского института участвовал в работе I-й конференции православных богословов в Америке (Бостон, сентябрь 1970 г.). Летом 1972 г. вернулся в Югославию и осенью был назначен управляющим дома студентов при Богословском факультете. В 1973 г. избран доцентом на кафедре Патрологии, преподавал историю Церкви. В 1983 г. избран экстраординарным, а в 1987 г. ординарным профессором на кафедре Патрологии. На 1980-1981 и 1990-1991 учебные года избирался деканом Богословского факультета.

В 1991 г. Архиерейским Собором СПЦ избран епископом на Банатскую кафедру. Епископская хиротония состоялась 7 июля 1991 г. в Вршаце. В мае 1992 г. переведен на Захумско-Герцеговинскую кафедру, но из-за начала гражданской войны в Боснии и Герцеговины восшествие на кафедру епархии, которая находилась в г. Мостар, стало невозможным. Поэтому кафедра была перенесена в монастырь Тврдош близ г. Требине, где и находится и ныне. В управление владыке Афанасию досталась епархия, которая не имела своего епископа на протяжении десятилетий и в тот момент была охвачена кровопролитной войной. Во время войны владыка постоянно оставался со своим народом, сербской армией, посещал военнопленных и беженцев, крестил, проповедовал, сам шел по полям сражений, собирал раненых и убитых, отпевал, хоронил... Неоднократно выступал с критикой политики Запада, США и мусульманского мира в конфликте на территории бывшей Югославии.

В 1994 г. по его инициативе была открыта Духовная академия св. Василия Острожского в Србине (Республика Сербская, Босния и Герцеговина), он же стал ее первым ректором. В 1996 г. в связи с полученной сильной травмой владыка попросил Архиерейский Собор освободить его от управления епархией. В сентябре того же года отставка была принята и епископ Афанасий был почислен на покой. Проживает в монастыре Тврдош.

Епископ Афанасий ведет активную  научную работу, участвует в многочисленных научных конференциях как в Сербии, так и в других странах, посвященных Истории Церкви, философии, богословию и христианской культуре. Особое внимание уделяет положению Сербской Церкви и сербов в Косово и Метохии. Его стараниями собрано множество исторических документов о сербских новомучениках. Является автором огромного количества публикаций в периодической печати. Член Союза писателей Сербии.

Сегодня читателю представлены очерк и одна из лекций епископа Афанасия, опубликованные в книге «Христос - Новая Пасха: Божественная Литургия» (Христос - нова Пасха: Божанствена Литургиjа. Београд, Требиœе, 2007), русский перевод которой сейчас готовится к печати. В книгу вошли богословские статьи, доклады и лекции, написанные или прочитанные владыкой в разное время, но объединенные общей идеей, что без Церкви и Литургии невозможна полнота человеческой жизни и невозможно спасение души человека. Очерк посвящен учению о соборности и роли личности в Православной церкви видных сербских богословов святителя Николая (Велимировича), еп. Жичского († 1956), и прп. Иустина (Поповича), архим. монастыря Челии († 1979).

Епископ Афанасий (Евтич)


Соборность является одной из основных характеристик Православной Церкви Христовой, свойственна она и нашей Сербской Церкви. Вера в соборный характер Церкви выражается уже в Символе веры: «Верую во Единую, Святую, Соборную и Апостольскую Церковь», где греческое выражение χαδολιχή переведено православными славянами как Соборная (Саборна), хотя с самого начала и доныне употребляется также выражение Kaфолическая, Католическая. Было бы ошибкой переводить выражение χαδολιχή как «вселенская» (что по-гречески звучало бы Οίχουμενιχή = повсеместная), так как вселенность только одна из особенностей Православной Соборно-Kaфолической Церкви. Что же касается Западной папской Церкви, то она на Триденстком Соборе сама себя официально назвала «Римокатолической», ибо для латинян католическая полнота Церкви находится только в Риме и в подчиненной связи с Римской кафедрой.

У православных сербов понятие Соборности (по-гречески χαδολιχήj = кaфоличность, католичность, католицитет) oбъемлет собой многие важные элементы Церкви Божией. Некоторые из этих элементов выделяли в своих творениях три Отца Церкви Православного Востока I, IV и VIII веков: святой Игнатий Антиохийский (1), святой Кирилл Иерусалимский (2) и Иоанн V, Патриарх Иерусалимский (3). Можно привести свидетельства и других Отцов Соборно-Kaфолической Церкви с самого начала ее основания и множество цитат из евангелистов (напр.: Мф. 18.17-20; Ин. гл. 17) или из святых апостолов (напр.: 1 Koр. гл. 10-14; Eф. 3.14-21 и др.). Но в данной статье, мы ограничимся православным, церковно-народным свидетельством двух современных православных сербских богословов - владыки Николая (Велимировича) и отца Иустина (Поповича), которые оставили современному миру наше, сербское, аутентичное свидетельство о православной Соборности, то есть, о православной личности и православной Церкви, об этом Богочеловеческом Соборе, которая объемлет всю человеческую и божественную реальность Богочеловеческой Церкви на небе и на земле, во времени и в вечности.

Коротко скажем, понятие Соборности (= полноты, кафолицитета, всеобщности) Церкви означает, что истинная Церковь заключается в общении Святой Троицы (Дом Отчий, Тело Христово, Обиталище Святого Духа); в том, что она - собор «всех святых» (святых как Богом призванных и верой и любовью отозвавшихся), Ангелов и людей, независимо от возраста и национальности, всех поколений в истории единственного рода человеческого - в прошлом, настоящем и будущем; в том, что она - эсхатологическое собрание всей твари Божией, всех спасительных и непреходящих божественных и человеческих благ - «полноты Наполняющего все во всем» (Eф. 1.21).

Эта богочеловеческая Соборность присутствует реально и нам подлинно доступна, в святой Евхаристии (Литургии) в нашей Православной Апостольской Церкви, которая и является самым конкретным проявлением соборного характера и кафолической полноты Церкви. Православную богочеловеческую Соборность, конечно, являют собой и Соборы Церкви - Вселенские и Поместные, но, не Соборность происходит от Собора, а Собор от Соборности Церкви. А изначальным, главным, непрерывным, основополагающим и неразрывным Собором Церкви является ее Святая Литургия - Божественная Евхаристия как проявление самой реальности Церкви как Собрания и Собора Бога и Его народа во Христе и Духе.

O такой Соборности пишут и свидетельствуют в своих творениях эти сербские богословы и духовники, которых в последнее время все чаще вспоминает и почитает православный сербский народ и к которым все чаще обращается православная духовная культура.

В этом году (4) мы празднуем 30-летие блаженной кончины епископа Николая и 7-летие блаженного успения отца Иустина. Целью нашего изложения является свидетельство о том, что сегодня практически все православные, а особенно мы, православные сербы, объединяемся вокруг таких духовных вождей, какими были эти два подвижника, которые как истинные наставники и учителя во Христе, «проповедовали слово Божие» и мы, «взирая на кончину их святой жизни, подражаем вере их», которая состояла в том, что «Иисус Христос вчера и сегодня и во веки Тот же». Эти известные слова апостола Павла (Евр. 13.7-8) отчетливо представляют нам причину и образ почитания святителей Христовых, особенно, святых учителей и духовных вождей Церкви Православной. Мы вспоминаем и прославляем их молитвенно и литургически, ибо они истинно проповедовали нам Слово Истины Божией, жили достойно Бога и Истины Божией, свято и богоугодно завершили свой земной путь в Церкви Христовой и остались для нас примером подражания как апостол Павел, который сказал: «Подражайте мне как Христу» (1Koр. 4.15-16; 11.1).

Из весьма богатого репертуара богословских и духовных тем, которые рассматривались владыкой Николаем и отцом Иустином, мы выбрали эту потому, что сегодня тема значения личности и общения личностей, то есть Церкви, кажется нам наиболее необходимой. Как они видели созидание личности и Церкви, как переживали и как проповедовали это созидание, точнее, как сами исполняли и свидетельствовали о нем в наше время, в нашем народе, мы рассмотрим далее. Я постараюсь как можно проще и доступнее изложить тему, так как данный вопрос является жизненно важным и для нашей земной и для вечной жизни.

Изложение этого ключевого и спасительного для нас, сегодняшних христиан, вопроса - созидание личности и Церкви - так, как видели его епископ Николай и отец Иустин, будет сделано следующим образом. Сначала я расскажу об основных воззрениях этих великих духовников, не усердствуя в цитировании их трудов, которые вам хорошо знакомы, но излагая и подчеркивая сущность содержания их творений и основной дух их учения и практики.

Итак, главным в благовестии владыки Николая и отца Иустина о Церкви, является то же самое, что является главным и для Самого Христа в Евангелии, и для апостолов в Новом завете, и для святых отцов от начала и до ныне. А именно, истина о том, что Бог сотворил человека и род человеческий, чтобы они находились в тесном единстве и общении с Богом и между собой, но таким образом, чтобы одновременно сохранялась огромная и бесценная, абсолютная и неприкосновенная ценность каждого человека как богоподобной личности. Так как божественная творческая воля создания человека и человечества состоит в том, чтобы каждый человек созидался как совершенная богообразная личность и одновременно, чтобы все человеческие личности пребывали в совершенном общении, что в сущности, и является Церковью Христовой, созидаемой и осуществляемой в двух измерениях - в измерении личности и в измерении общения.

Вот основная библейская и новозаветная христианская истина о человеке и человеческом роде: человеческая личность является величайшей ценностью в мире и как таковая остается бессмертной ценностью в вечности; и снова - человеческая личность существует, развивается и обретает бессмертие только в общении с Богом и с другими личностями, то есть в общении с личностью Богочеловека Христа и братьями во Христе в Церкви и, таким образом, со Святой Троицей, как в Общении вечных неприкосновенных, но и нераздельных Трех Лиц, то есть Личностей.

Для того, чтобы было легче это понять, укажем на некий контраст с этим Божественным человеколюбивым замыслом и планом, то есть приведем пример ошибочного, одностороннего и отрицательного понимания человеческой личности и человеческого общения. Может быть то, что мы скажем, покажется несколько обобщенным, но от этого не утратит своей точности, особенно, когда речь идет об истинной личности и истинном общении.

Итак, в европейской цивилизации большой акцент делается на человеческой личности, но там она понимается скорее как индивидуум, как единица, достигающая успеха именно за счет выделения из остальных и защиты своей самостоятельности. Конечно, мы определенным образом обязаны европейской цивилизации за такое акцентирование на значении человеческой индивидуальности. Западные демократические общества справедливо подчеркивают важность «прав человеческой личности», защищают неприкосновенность прав индивидуума конституциями и известными декларациями «о правах человека», которые входят в состав юридической системы западных стран. Такой акцент на правах человеческой личности, пусть даже как единицы, индивидуума, в современной западной цивилизации заслуживает уважения и без сомнения имеет свои христианские корни. Но, в западной культуре и цивилизации, я бы даже сказал в западном христианстве вообще, не достаточно подчеркивается другое измерение человеческого существа, измерение человеческого общения (единства). Но мы к этому еще вернемся.

Теперь рассмотрим другую сторону, то есть другую крайность. А именно, в некоторых других системах, а одной из таких является наша современная восточно-европейская социалистическая, коммунистическая система, не важно с какими оттенками и спецификой, в такой или в подобной ей системе человек и человечество преимущественно понимается как человеческая общность, или как принято говорить «человеческое общество», или человечество в целом, или «рабочий класс», или человек вообще, как «генерирующее существо», по определению Маркса. Такое потенцирование общества неизбежно происходит за счет единицы, за счет отдельного человека и человеческой личности как таковой. В таких системах на первый план выходит, по сути, масса, которая не видит человека как неповторимую, неприкосновенную и незаменимую личность с ее индивидуальными потребностями, с ее радостями и печалями. Конечно, подобные системы на первое месте ставят построение так называемого «совершенного общества», будущего «счастливого человечества», но чаще всего и почти неизбежно при этом построении топчется конкретный человек, его сердце и совесть, его единственная и неповторимая богоподобная личность, что, конечно, не просто опасно, а прямо бесчеловечно, антигуманно. Представьте себе, например, семью, в которой все живут вместе, но в общем доме ради «счастья», ради общего «благосостояния» попираются воля и чувства отдельного члена семьи, топчется его сердце, невзирая на его страдания и мучения - разве это не будет негуманно и бесчеловечно? Такой дом и такая семья стала бы, в сущности, местным адом, а не истинным человеческим общением.

Мы, сербы, помним еще недавнее существование народных артелей, которые сегодня практически исчезли. В артель входило нескольких десятков членов, иногда их количество достигало сотни, и жили они в мире и согласии. Но если жизнь в артели становилась нестерпимой, то есть, если не было любви и согласия, они распадались и разделялись, потому что ее члены не выдерживали тирании над личностью. Люди не хотели, чтобы общий дом подавлял или выдавливал самих домочадцев. Нет сомнений, что наши сербские артели были продуктом Православной Церкви, а не «славянским наследием», как считают некоторые, так как жизнь нашего народа веками была пронизана церковностью и православной общностью. Поэтому наша семья была «малой церковью», как говорил отец Иустин, или словами владыки Николая - каждый сербский дом веками был образом «малого монастыря».

Итак, я хочу сказать, что самого по себе акцентирования на общности недостаточно, важно не только счастье общества или человечества в целом, но судьба каждого отдельного человека, конкретной человеческой личности. Что будет с ней? Даже если само общество будет процветающим и счастливым, значит ли это, что счастливы и довольны его члены? Как, например, сегодня в нашей стране, да и в мире: говорится о том, что рабочий класс стал правящим, что он доволен и счастлив, в то время как страдает и мучается конкретный человек, труженик. Иными словами, коллектив рабочего класса оттесняет конкретного человека, масса развивается за счет личности.

Следовательно, такое или подобное ему превосходство общества над личностью становится реальным злом и тиранией в системах коллективизма, то есть, в тоталитарных системах, где большинство притесняет и вытесняет личность, коллективное «тело» общества отвергает и попирает неприкосновенность и значение отдельной человеческой личности. И все-таки следует признать, что в самом стремлении подчеркнуть необходимость и значение общества и общности есть доля истины, ибо нельзя недооценивать эту составляющую, так как люди созданы для единства.

Епископ Афанасий (Евтич)Мы, православные, находимся именно между этих двух крайностей - одностороннего индивидуализма, подчеркивающего и выделяющего роль личности и пренебрегающего ролью и значением общности; и другой, которая предпочитает общее, общественное, массовое, коллективное, забывая и игнорируя неприкосновенную ценность и значение каждой отдельной личности. Православная истина о человеке и о человеческой общности, согласно православному свидетельству о ней епископа Николая и отца Иустина, заключается в равновесии первого и второго аспекта. С одной стороны - значение и необходимость созидания личности, при сохранении её неприкосновенной ценности, а с другой - значение и необходимость созидания истинной человеческой общности, истинного общества и общения всех личностей, соединенных в истинном единстве, а это, по владыке Николаю и отцу Иустину - Церковь как Тело Христа Богочеловека.

Больше того, и у владыки Николая и у отца Иустина эти две истины, эти две антропологические реальности не просто находятся в необходимом равновесии, но и обусловливают друг друга, являются предпосылкой друг друга и условием истинного осуществления и воплощения, таким образом, что ни существование истинной личности невозможно без общности, ни истинная общность невозможна и неосуществима без сохранения личности. То, как это происходит, мы постараемся показать по творениям этих двух богословов. Напомню, что в мое намерение не входит пространное цитирование их произведений, однако хотелось бы указать на некоторые из них, где содержится такое православное понимание и свидетельство. У владыки Николая, например, в «Kaссиане - учении о христианской любви» и «Любостыньском стослове» (оба произведения были созданы владыкой в концлагере), а у отца Иустина, в частности, в книгах «Человек и Богочеловек» и «На Богочеловеческом пути».

Согласно взглядам владыки Николая и отца Иустина, спасительное решение задачи человеческой личности и человеческого единства возможно только в Церкви Христовой. Но спросим себя, что есть Церковь? По учению этих святых богословов, Церковь это - образ Святой Троицы, ибо Бог создал человека и род человеческий по Своему «образу и подобию», а это значит, по толкованию Святых Отцов «по образу и подобию» Святой Троицы. Христианский Бог Откровения есть Святая Троица - Три абсолютных, неприкосновенных и неповторимых Личности - Три Ипостаси: Отец и Сын и Дух Святой, Которые являются вечными и неизменными и ни к чему иному несводимыми. Но Три Лица Святой Троицы находятся в вечном и нераздельном Единстве (Общении) Божественного бытия и жизни, любви и всего того, чем является Бог.

Эта главная истина православной веры и богословия о том, что Библейский Бог - Три Лица в вечном и нераздельном Общении и Единстве Божества, и по отцу Иустину и владыке Николаю, является Прототипом и Оригиналом Церкви, а Церковь - тварным «образом и подобием» Единосущной и Нераздельной Божественной Троицы. Так изволил Господь Троица и на Своем Вечном Совете решил - создать мир и человека по Своему «образу и подобию», а это, в конечном смысле, значит - создать человека как богоподобную личность и, опять же, чтобы все личности были в близком общении жизни и любви.

Святая Троица как Прототип Церкви является единством Божественного бытия и жизни, единством Вечной Любви Отца и Сына и Святого Духа, и актом творения призывает человека и человечество именно в это вечное бессмертное единство - призывает быть причастниками и общниками вечной Троической Божественной Любви (см.: Koл. 1.13; 2 Koр. 13.13; Ин. 14.15-26, 17.1-26; 2 Петр. 1.2-7). Итак, если любовь является содержанием жизни Божественной Троицы, Трех вечных неизменных и неприкосновенных Личностей, одновременно соединенных в единую и неразделимую Общность, а Бог Троица создал мир и человека, тогда очевидно, что Бог определил так, что Любовь будет содержанием бытия и жизни и каждой личности, в ее неприкосновенности и «ничем-не-заменимости», а вместе с этим и содержанием взаимоотношений и единства всех личностей.

Ради осуществления этого Божественного замысла, Божественного творческого и спасительного намерения Бог послал Сына Своего Единородного в мир и излил Духа Своего Утешителя на Церковь. Следовательно, только Церковь Христа Богочеловека, в которой действует Дух Святой и Животворящий, по любви и человеколюбию Бога Отца, только эта и такая Церковь, как Дело и Обиталище Святой Троицы среди людей, только она является истинной, возможностью и гарантией реализации человеческой богоподобной личности, человеческой истинной общности и взаимного единства.

И первого Адама Бог создал богоподобной личностью, а за ним и Еву и их детей, как общение ветхозаветного человечества, чтобы в Новом Завете даровать человеку и человечеству Нового Адама - Христа, Который становится Человеком и как Богочеловеческая Личность, вокруг Себя и в Себе, то есть в Церкви, как в истинном богочеловеческом Общении, объединяет в вечное единство все человеческие личности, делает возможным истинное и бессмертное общение богоподобных людей. Следовательно, таким образом, по владыке Николаю и о. Иустину, Церковь как образ Святой Троицы, является и образом реализации каждой человеческой богоподобной личности и, опять, истинной общности всех человеческих существ в единстве богочеловеческой любви и жизни (этому о. Иустин уделял особое внимание в своей 3-й книге «Догматики» и в толкованиях на апостола Павла).

В сущности надо сразу отметить, что все, что говорят о Церкви владыка Николай и отец Иустин, говорит о Церкви и Сам Господь Иисус Христос, говорят и Его Апостолы, особенно много святой апостол Павел, а вслед за ними святые Отцы Церкви. В качестве примера приведем только один фрагмент из Послания Ефесянам - хотя все это Послание имеет экклезиологический характер, ибо подчеркивает, как истину о Церкви, так и истину о ценности личности - итак, апостол Павел пишет: «Старайтесь сохранять единство духа в союзе мира. Одно тело, один и дух, как вы и призваны к одной надежде вашего звания; один Господь, одна вера, одно крещение, один Бог и Отец всех, Который над всеми, и через всех, и во всех нас» (Еф. 4.3-6). В этом кратком отрывке апостол говорит о созидании Церкви и сразу же на первый план выдвигает Святую Троицу: Бога Отца и Господа Иисуса Христа и Духа Святого, вокруг Которых созидается богочеловеческое единство Церкви.

В этой цитате как будто больше делается акцент на единстве Церкви, то есть на нашем единстве в ней. Но вот что сразу же за этим говорит апостол, подчеркивая одновременно роль и значение каждой отдельной личности в этом единстве Церкви: «Каждому из нас дана (Богом) благодать по мере дара Христова» (и, конечно, по мере веры нашей). «И Он поставил (в Церкви) одних апостолами, других пророками, иных евангелистами, иных пастырями и учителями к совершению святых (то есть всех верующих), на дело служения, для созидания Тела Христова» (Eф. 4.7, 4.11-12).

Как сразу видно, в данном фрагменте апостол говорит о разнообразии даров и служений в Церкви, то есть о месте и положении, о неповторимости отдельных личностей в единстве Тела Христова - Церкви, личностей не индивидуалистично разделенных, но гармонично соединенных в единстве и в общности, но в то же время не подавляемых этим единством, не попираемых в своей персональной ценности, личной роли и служении всем в любви. Это подтверждается словами апостола, которыми он продолжает свою мысль: «к совершению святых, на дело служения, для созидания Тела Христова», где дальше сказано: «Доколе все придем в единство веры и познания Сына Божия, в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова» (Eф. 4.12-13).

Следовательно, вот что по апостолу Павлу является идеалом и целью созидания Церкви - создание богочеловеческого единства всех людей во Христе по образу Святой Троицы, но только таким образом, чтобы в этом единстве созидалась и каждая отдельная личность «в меру полного возраста (величины) Христова». Иными словами, чтобы центром и жизненным пространством соединения и сплоченности всех людей в одно братское единство и общность был Христос, и чтобы одновременно Он как Богочеловек стал мерой и полнотой человеческой личности, что, как мы видим, является темой и нашего доклада, с которой мы начали свое изложение о созидании Церкви.

Но спросим себя: нет ли некоторого противоречия в том, что говорит апостол Павел? Как может множество личностей в Церкви достигнуть совершенного единства, и даже, как пишет апостол, «мужа совершенного», и при этом сохранить свою личность, не растворится и не исчезнуть? Апостол очень хорошо знает, что каждый человек создан Богом как отдельная личность, призванная к совершенству, по образу Божию. Но поскольку оригиналом человека является Бог Троица, что значит Три Совершенные Личности, существующие в совершенном Единстве, то и наше уподобление Богу - Святой Троице - предполагает Церковь, то есть усовершенствование каждой личности в персонально-соборном единстве Церкви Христовой. Так же как Бог Един в Трех реальных и совершенных Личностях, так и Церковь как образ Святой Троицы - едина во множестве совершенных личностей. А именно это по апостолу и значит: «в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова».

Владыка Николай и отец Иустин развивают эту богооткровенную истину Церкви, подчеркивая, что Бог - Троица создал нас, людей, как множество личностей ради единства в Церкви (ср.: Еф. 5.32, где сказано о таинстве брака: «Тайна сия велика есть; я говорю по отношению ко Христу и к Церкви»). Бог нас создал, чтобы каждый лично пережил и осуществил богочеловеческое единство, которое есть Церковь как Тело Христово, то и другое должно исполниться в нас и не только в этом мире, но и в вечности, ради вечной жизни в Царстве Небесном.

Бог, Своею Мудростью создавая человека, одновременно создавал и Церковь, как говорит святой Григорий Нисский, и Он нашел метод истинного осуществления этого двойственного, но единого дела. Этим «методом» (τςόποζ) и явился Христос Воплотившийся и Вочеловечившийся, то есть Сын Божий, Который стал истинным Человеком и, таким образом, стал самой Церковью. Он пришел в наш мир людей, в мир истории как конкретная Личность, как Иисус «при Понтийстем Пилате», как мы поем в Символе веры, но одновременно Он же стал и Главой Тела Церкви, Новым Адамом - Родоначальником нового Человечества = Церкви. Парадоксально то, что еще пророк Исайя, а затем уже в Новом Завете Сам Христос и Его апостолы, говорили о Христе то в единственном, то во множественном числе, что в сущности, свидетельствует о той великой истине, что Христос как Личность один и единственный, но одновременно, что Он как Церковь - коллективная личность, это, в частности, отражается в выражениях апостола Павла «во Христе»: «Все вы во Христе становитесь одно» (Гал. 3.28) или «Пока не изобразится в вас Христос» (Гал. 4.19) и подобное.

Исключительность Христа Богочеловека как Личности и одновременное Его отождествление с Церковью и являются главной тайной христианства, христианской веры и надежды на конечное предназначение мира, человека и всего творения Божия, во главе которого стоит человек и человеческий род. Святой Максим Исповедник выражает эту истину мыслью, что вся Церковь есть один «Maкро-Антропос» (переведем как «Великочеловек», подобно «Великодню» = Пасхе). Эта идея святого Максима говорит о том, что весь мир создан как Церковь, но главой этого всеобъемлющего творения, Церкви, является человек. Поэтому, когда Христос стал истинным Человеком, Он в Себе объединил все творение и, конечно, весь человеческий род. Та же мысль выражена апостолом Павлом в определении «Тело Христово» (особое внимание уделяется этому в Посланиях Ефесянам и Колоссянам, а в толкованиях на эти Послания, как впрочем, и на Послания Коринфянам, эту мысль блестяще развивает о. Иустин).

Эта истина, которую наследовали от святых апостолов и святых отцов владыка Николай и отец Иустин, содержится в словах Христа, что Он, как «птица собирает птенцов своих под крылья» (Mф. 23.37); в христианской традиции это сливается с символом пеликана, который собой кормит своих птенцов - или с тем, что Христос именует Себя Самого лозой, а Своих учеников ветвями на лозе (Ин. 15.1-5). Этот последний евангельский образ очень верно отражает образ самой Церкви: Христос - Лоза, а христиане - ветви, но жизнь у них одна. Лоза одна, а ветвей много, но они в нераздельном единстве, в общении всеобъемлющем. Но каждая ветвь может стать отдельной лозой, благодаря прививанию, то есть она сохраняет свою самостоятельность и неповторимость, хотя пребывает в общении и единстве.

Подобным образом происходит и с другими символами Церкви: Христос - Пастырь, а все христиане овцы Его стада. Или Христос - Краеугольный Камень, а верующие - живые камни духовные, которые полагаются на этот Краеугольный Камень и так созидается Церковь как Великий Дом Божий. Или снова: Христос - Глава и Первенец Тела Церкви, а Его верные - члены Тела и между собою, в единстве с Главой и друг с другом. Но, вероятно, самый лучший и наиболее полный образ Церкви - семья, как говорит святой Иоанн Златоуст (которого очень ценили и которому подражали отец Иустин и владыка Николай) «Семья Единородного», что святой конечно прямо заимствует из Посланий апостола Павла, где сказано, что Христос «Перворожденный среди многих братьев» (Рим. 8.28-29), то есть, что во Христе, Единородном Сыне Божием, люди усыновляются Богом как чада Божии и братья Христовы (эта мысль особенно развивается владыкой Николаем в его Омилиях, экзегетических беседах и в Охридском Прологе).

Свт. Николай (Велимирович)

Все вышеизложенное свидетельствует о том, что Святая Троица предназначила для человека как личности и для рода человеческого как общности задачу осуществления через Богочеловека Христа в Церкви своего личного и соборного совершенства, где личность и общение тесно связаны и взаимно обусловлены.

Итак, согласно этим двум богословам, для того, чтобы личность получила свое истинное развитие, ей необходимо общение, жизнь в общении, общение с другими личностями. И опять, для того, чтобы существование истинного единства и подлинно гуманного и спасительного общества стало возможным, оно должно состоять не просто из индивидуумов, а из истинных личностей. (Кстати сказать, ключевая проблема социологии и состоит в том, что никак не удается найти решение правильных соотношений личности и общества: ибо личность, так скажем, утверждается именно за счет самостоятельности и своего отделения от общества, а общество, чтобы реализовать себя, неизбежно притесняет и вытесняет личность. Поэтому западные и восточные общественно-философские системы в подобных тупиковых обстоятельствах или при вынужденных компромиссах, в конце концов, не находят универсального и спасительного решения проблемы судьбы человека и человечества).

Богочеловек Христос как данный Богом, но данный реальным человеческим образом, является истинным modus-ом совершенной человеческой личности и совершенного человеческого общества и бессмертного единства, Христос дан Церкви как исключительное, персональное и соборное жизненное «пространство», или как говорится в Псалмах, как ή Χώςατών ζώντων «Земля Живых» (сравни, образ Христа над входом в храм в цареградском монастыре «Хора», который называется «Христос - Земля Живых»)(5).

Итак, святотроическая творческая любовь к человеку, человеколюбие даровали нам, людям, «Тaйну Христову» (апостол Павел, святые отцы, о. Иустин, владыка Николай), которая собой и в себе дает каждой человеческой личности возможность развиваться до богоподобного совершенства и снова соединиться всем в одно православно-соборное Единство - Тело Христово. Бог распорядился, чтобы каждый человек обрел христоподобие или, по определению святых отцов, каждый человек стал малым Христом по благодати, чтобы всем вместе достичь Единства Единого Христа - в Мужа Совершенна в меру полного возраста Христа Богочеловека. Сие есть тайна Православной Церкви Христовой и об этой богочеловеческой Тайне и своим учением и всей своей жизнью свидетельствуют владыка Николай и о. Иустин.

Это учение и свидетельствование о нем самой жизнью, является не просто истиной и догматом нашей веры, в который нам надлежит верить, но истинной христианской реальностью, личностно-церковной реальностью Православия, реально начавшейся на земле с приходом Христа и продолжающейся в вечности.

Ревностными исполнителями этого являлись святые Православной Церкви, каждый из которых был совершенен и как человеческая личность и являлся самым живым участником и причастником Тела Церкви. Святые были лучшими созидателями Церкви, в Которую они вносили и вносят величайшую лепту. Именно такими в православной Сербии были владыка Николай и о. Иустин. Они как и все святые Христовы, им предшествовавшие, из любви к Христу и к людям умели подниматься к высочайшей точке смирения и любви, чтобы в своем сердце сродниться с другими людьми, со своими братьями во Христе, быть доступными и открытыми для них, сопереживать их печалям и боли, сострадать и сорадоваться всем их скорбям и радостям.

Святые христоподобные члены Церкви, какими были владыка Николай и о. Иустин, в своем глубочайшем смирении считали себя худшими из людей, подобно апостолу Павлу, чувствовали себя «первыми из грешников», что «Иисус Христос пришел в мир, чтобы спасти грешников, из которых я первый» (Тим. 1.15). Именно такое смиренное самоотрицание и самоумаление, по примеру кеносиса Христа (Фил. 2.8), рождающегося из любви, делает возможным истинное общение, истинное единство с другими людьми, невзирая на их положение или степень добродетели.

Поэтому святые были так милосердны и человеколюбивы, так позитивны и конструктивны в созидании как личности ближнего, так и Церкви Божией в целом. Подобно тому, как человеколюбивый Христос отождествлял Себя с каждым (Mф. 25.35-45), также в милосердии и любви поступали святые, и можно сказать, что они были милосердны и снисходительны даже к самым отъявленным грешникам только ради того, чтобы, по апостолу Павлу, спасти хотя бы кого-то из них: «для всех я сделался всем, чтобы спасти по крайней мере некоторых» (1 Koр. 9.22). (O таком христоподобном смирении ради спасения других и осуществления истинного единства блестяще говорит Ф. Достоевский в произведениях «Зимние заметки о летних впечатлениях» и «Братья Карамазовы» (описание образа и поучений старца Зосимы). Этому и другим вещам святые Николай и Иустин учились у Достоевского, ибо он был выразителем подлинного православного живого предания).

Важно подчеркнуть еще один момент, когда речь идет о понимании созидания Церкви еп. Николаем и о. Иустином. А именно то, что истинная, правильная, открытая человеческая и братская атмосфера между людьми рождается в домашней атмосфере. Домашняя же атмосфера возможна только тогда, когда люди чувствуют себя братьями, а Церковь Христова и есть истинный Дом Божий, общий Дом, в котором все признают и знают одного общего небесного Отца, а друг в друге видят братьев во Христе, в Перворожденном Сыне Отчем и Первенце среди многих братьев. Поэтому вся Божия тайна о мире, явленная и дарованная человечеству во Христе, называется «Домостроительством Божией Благодати» или по-гречески Οίχονομία, то есть Икономия - Божественное распоряжение, руководство и созидание Дома, который есть Церковь и все творение, собранное в ней. Сегодня, когда так актуальна проблема экологии, можно было бы сказать, что Церковь Христова является истинной человеческой «Экологией» - наукой и промыслом об истинном бессмертном человеческом доме, правильной и незагрязненной среде и жизни в нем, о бессмертной жизненной среде, отвечающей богоподобному человеческому существу.

Боголюбивые и человеколюбивые отцы Николай и Иустин - это дар Божий нашему времени, дар всему Православию и всему миру, каждый из них по мере своей веры и таланта, полученного от Христа и умноженного подвигом всей жизни. Они даны нам в пример подлинного созидания богоподобной личности, в пример созидания соборности Церкви как истинного и бессмертного единства в Богочеловеке Христе. Они знали, испытали на себе, как наш человеческий эгоизм, наше самолюбие, препятствуют и делают невозможным и созидание личности и созидание подлинного единства. Поэтому, себялюбие они побеждали боголюбием, христолюбием превозмогали узкие эгоистичные границы собственного «личного совершенства», всесердечно отдаваясь великому делу созидания Церкви как богочеловеческого Единства. Таким образом, любовь, как боголюбие и как человеколюбие, была для них и главной созидательной силой Церкви и главной когезивной «штукатуркой», связующей всех людей в единство веры и любви, в одно Тело Христово - в «Мужа совершенна», в полный возраст Христов.

Но необходимо отметить, что им, так же и как святым отцам - их предшественникам было свойственное живое переживание того, что для истинной любви необходима истинная вера, то есть истинное православие. Настоящая истинная любовь требует Истины, то есть, преимущественно, любви к Истине, так как вера Христова никогда не отделяла одного от другого, поэтому они и являются свидетелями веры Православной, а истинное созидание Церкви как «Тела Истины», по слову св. Иринея Лионского, возможно только в вере и с верой. В них не было нетерпимости к другим, неправославным христианам, но еще меньше им было свойственно равнодушие к Истине, единственной освобождающей, перерождающей и совершенствующей личность и общение в единстве Церкви Единого Живого и Истинного Бога.

Православие - как правоверие и праводелание (греческое: ортодоксия и ортопраксия), для владыки Николая и о. Иустина, являлось не роскошью, но прежде всего насущной потребностью и требованием истинного христианского бытия и жизни в Церкви как в «Доме Божием, столпе и утверждении Истины» (1 Tим. 3.15). Они видели в Православии не привилегию, а прежде всего обязательство и огромную ответственность перед Богом и миром, перед современным человеком и человечеством, обладание истинной верой и Истиной не делало их надменными и не порождало в них гордости, ибо гордость фарисейский грех и порок разрушающий, а не созидающий Церковь, он убивает и отравляет единство, приводит к презрению и потере самой Истины. Поэтому и владыка Жичский и духовник Челийский были людьми, полными смирения и любви и к неправославным и к атеистам, но не для того, чтобы оставить их в состоянии заблуждения, а для того, чтобы любовью, а не насилием привлечь их к Истине и истинной жизни. Это тоже является знаком подлинного и правильного созидания Церкви, свойственного Православию на протяжении всех веков его существования. Хорошо известно полное смирения отношение владыки Николая к простому народу и в Охриде и Жиче, полное смирения отношение о. Иустина к пастве в Челие и окрестных деревнях, где ему приходилось бывать. Все это служит доказательством их подлинной православности, свидетельством их апостольско-святоотеческого характера и церковно соборного этоса, делает их великими созидателями и личностей членов Церкви и целокупного соборного тела Церкви Христовой.

Возможно, здесь следует подчеркнуть и следующее: если владыка Николай, будучи епархиальным епископом, вероятно, уделял больше внимания созиданию Церкви, о чем свидетельствует его большая работа с верующими, особенно с богомольцами (6), это не значит, что он не уделял должного внимания созиданию собственной и вверенных ему личностей. В то же время, если о. Иустин больше усилий прикладывал к созиданию личных добродетелей и совершенств как в самом себе, так и в других, особенно монашествующих, это не значит, что он пренебрегал вопросами созидания общего соборного характера и жизни Церкви. Каждый из них действовал и свидетельствовал, согласно дарованному ему Богом дару, но в гармонии и содействии с прочими благодатными дарами, полученными от Духа Святого на созидание Церкви Божией во Христе Богочеловеке. И в этом они, так же как св. Савва Сербский, являются нашими учителями и руководителями - «наставниками пути, ведущего в жизнь».

Они поистине жили и трудились как святые «со всеми святыми», чего так не хватает нам, современным христианам, потому что даже тогда, когда мы работаем над своим духовным ростом, чаще всего делаем это однобоко: или выдвигаем на первый план усовершенствование собственной личности, пренебрегая созиданием других, или занимаемся только общецерковным строительством, забывая о личном подвиге совершенствования добродетелей в себе и в ближнем. Владыка Николай и о. Иустин сочетали в себе и личный и соборный подвиг, были поборниками и свидетелями личного и соборного созидания и усовершенствования Церкви, подобно святым апостолам и святым отцам Церкви. Владыка Николай и о. Иустин - личности, поистине уподобившиеся Христу и Святой Троице, и потому они делали такими и других в Церкви Православной.

Примечания

1. «Все последуйте епископу, как Иисус Христос - Отцу, а пресвитерству, как апостолам. Диаконов же почитайте как заповедь Божию. Без епископа никто не делай ничего, относящегося до Церкви. Только та евхаристия должна почитаться истинною, которая совершается епископом или тем, кому он сам предоставит это. Где будет епископ, там должен быть и народ (= собрание), так же, как где Иисус Христос, там и кафолическая (= соборная) Церковь» (Пoслание Смирнянам. 8.1-2).

2. «Церковь называется кaфолической (= соборной), ибо расположена по всей вселенной от конца до конца земли; и кaфолически (= всецело) и без недостатка научает всем догматам (= истинам), которые должны знать люди: o видимых и невидимых, небесным и земных предметах; и приводит к благочестию весь человеческий род: старейшин и подчиненных, ученых и простецов; и кафолически (= всецелостно) лечит и исцеляет все грехи души и тела; и имеет в себе все виды благочестия: в делах, словах и разнообразных благодатных дарах. Называется же Церковью (Экклезиа = Собор) потому что уже по имени она созывает (εχχλαλεϊοδαι) собирает вместе все, как говорит об этом Господь в книге Левит: «И весь собор (ουναγωγήν = собрание) со-церковилось (εχχληοίασον = собрал в церковь и как церковь) пред вратами шатра свидетельства« (Kaтихезис. 8.3). Необходимо заметить, что слово соцерковил (εχχληοίασον) первый раз употребляется в Священном Писании именно здесь, когда Господь поставил Аарона в Архиерея».

3. Святая Kaфолическая (= соборная) Церковь Божия есть собрание (= собор) Святых от века Oтцов, Пророков, Апостолов, Евангелистов, мучеников, к которым единодушно присовокуплены и все народы, которые уверовали».

4. Лекция была прочитана на собрании Братства им. прп. Иустина в Париже 8 июня 1986, на котором присутствовало много православных сербов, проживающих в Западной Европе.

5. См. недавно изданную на греч. яз. книгу еп. Aфанасия: Χριστός - ή Χώρα τών ώντων. Aфины, 2007. - Прим. ред.

6. Он возглавлял так называемое «богомольческое движение» сербского народа, призванное привлечь в Церковь простых, зачастую неграмотных крестьян, живущих в дальних горных селах. «Богомольцы» не составляли какой-то особой организации. Это были люди, готовые не столько регулярно посещать храм, сколько повседневно жить по канонам православной веры, привлекая своим примером других. «Богомольческое» движение, распространившееся стараниями владыки по всей Сербии, можно назвать народным религиозным пробуждением - прим. пер.

Форумы