Книга третья (главы 41-66)

Евсевий Памфил. Жизнь блаженного василевса Константина


Глава 41. О постройке церквей в Вифлееме и на горе Елеонской.

Окончив дело здесь, (василевс) весьма благолепно украсил и другие места, отмеченные двумя таинственными пещерами. Одному воздал он подобающую честь, как месту первого богоявления Спасителя и рождения Его во плоти[55]; другое почтил, как стоящий на вершине горы памятник вознесения Его на небо[56]. Щедро украшая сии места, он увековечивал этим и память своей матери, которая оказала столько благодеяний человеческому роду.

Глава 42. О том, что эти иеркви построила мать Константина, василиса Елена, когда она приходила туда для поклонения.

Ибо признав своим делом воздать Всецарю — Богу долг благочестивого своего расположения, также вознамерившись молитвами возблагодарить Его за своего сына, такого василевса, и за свое потомство — боголюбивых кесарей, детей его, эта старица необыкновенного ума с быстротой юноши поспешила на восток и с царской заботливостью обозревала дивную землю, восточные анархии, города и селения, с той целью, чтобы совершить должное поклонение стопам Спасителя, по слову пророка: поклонимся на место, идеже стоястe нозе Его (Пс. 131, 7), — и плод собственного благочестия оставила грядущему потомству.

Глава 43. Еще о церкви вифлеемской.

В то же время воздвигла она поклоняемому Богу два храма: один при пещере рождения, другой па горе вознесения, ибо Эммануил (с нами Бог) благоволил родиться для нас под землей, и местом плотского его рождения евреи признают именно Вифлеем. Посему, благочестивейшая василиса всячески украсила эту священную пещеру и почтила дивными памятниками бремя Богородицы. А спустя немного, чу же самую пещеру почтил своими приношениями и василевс, к щедротам своей матери присоединив золотые и серебряные дары и различные завесы[57]. Кроме того, мать василевса, в память вознесения Спасителя всех на небо, воздвигла высокие здания на горе Елеонской: самую вершину этой горы увенчала она священным домом церкви и храмом. Там, в той самой пещере, по свидетельству предания, Спаситель всех посвящал своих учеников в неизглаголанные тайны. Василевс и на том месте почтил Великого Царя различными дарами и украшениями. Эти-то достойные вечной памяти, святые и прекраснейшие храмы, как знаки благочестивого расположения, воздвигнуты Богу Спасителю над двумя таинственными пещерами боголюбивой матерью боголюбивого василевса, августейшей Еленой, по царственному соизволению ее сына. Немного спустя, старица пожала и достойные плоды своего благочестия, ибо все время своей жизни до глубокой старости провести во всяком благополучии, делами и словами принося обильные плоды спасительных заповедей, эту благоустроенную, беспечальную свою жизнь она и после вела в совершенном здравии души и тела, а потому, еще здесь получая от Бога награду за добрые дела, удостоилась благочестивой кончины.

Глава 44. О великодушии и благотворительности Елены.

Путешествуя по всему востоку с царственным великолепием, она осыпала бесчисленными благодеяниями, как вообще народонаселение городов, так, в частности, каждого приходившего к ней; се десница щедро награждала войска, весьма много помогала бедным и беспомощным. Одним она оказывала денежное пособие, других в изобилии снабжала одеждой для прикрытия наготы, иных освобождала от оков, избавляла от тяжкой работы в рудокопнях, выкупала у заимодавцев, а некоторых возвращала из заточения.

Глава 45. О том, с каким благоговением Елена являлась в церквях.

Но прославляясь такими делами, Елена не забывала и служить Богу. Всегда видели, как она ходила в Божью церковь и украшала молитвенные дома блистательными драгоценностями, не оставляя без внимания храмов и в городах самых малых. Видели, как эта дивная жена, в скромной, но благоприличной одежде, смешивалась с толпой народа и свое благоговение перед Богом выражала всякими богоугодными делами.

Глава 46. О том, как она, прожив восемьдесят лет и распорядившись, скончалась.

Совершив уже довольно долгий путь (земной) жизни, (василиса) призвана была к лучшему наследию почти на восьмидесятом году своей жизни. Перед своей кончиной она сделала духовное завещание, распорядилась и объявила последнюю свою волю в пользу единственного сына, василевса, автократора монарха, и своих внуков, детей его, кесарей. Тогда же между своими внуками разделила она и собственное имение, которое было у нее по всей Ойкумене. Распорядившись таким образом, она окончила свою жизнь в присутствии, в глазах и в объятиях столь великого, служившего ей сына. Людям благомыслящим казалось, что эта преблаженная жена не в самом деле умерла, а только изменилась и переложилась от жизни земной к жизни небесной, что ее душа, принятая Спасителем, преобразилась в существо нетленное и ангельское.

Глава 47. О том, как Константин похоронил свою мать и сколь много он уважал ее еще при жизни.

И тело блаженной удостоено было также необыкновенных почестей. В сопровождении многочисленных дорифоров, оно было перенесено в царственный город[58] и там положено в царской усыпальнице. Так скончалась мать василевса, достойная незабвенной памяти и за боголюбивые свои дела, и за произращенную от нее преемственную и дивную отрасль, (то есть за Константина), которого надобно ублажать как по другим причинам, так и ради уважения его к родительнице; ибо из не благочестивой василсвс сотворил ее столь благочестивой, что в правилах благочестия она казалась наставленной Самим общим всех Спасителем, и облек ее такими царскими почестями, что у всех народов и во всем войске она называлась августом и василисой, и ее лик изображался на золотых медалях. Сверх того, Константин дал ей право употреблять по собственному ее желанию царскую казну и распоряжаться всем, как она захочет и как покажется ей наилучшим, так что и в этом отношении сын сделал участь ее превосходной и завидной. Посему, рассматривая качества, увековечивающие память Константина, мы по справедливости должны обратить внимание и на то, что, почитая свою мать от избытка благочестия, он исполнял божественные законы, предписывающие иметь должное уважение к родителям[59]. Такие прекрасные дела и таким образом василевс совершил не в одной Палестине, он и во всех эпархиях сооружал новые церкви, давая им вид гораздо превосходнее того, в котором они находились прежде.

Глава 48. О том, как он строил в Константинополе, храмы в память мучеников и истреблял всякое идолопоклонничество.

Так, желая отличить одноименный себе город, он украсил его весьма многими молельнями великолепными храмами мученикам и величественными зданиями, которые построил частью в предместьях, частью в черте города, и этим почтив память мучеников, вместе с тем посвятил Богу их и самый свой город. Воодушевляясь небесной мудростью, Константин признал справедливым — город, украшенный его именем, очистить от всякого идолопоклонства, чтобы в нем нигде не поражали зрения не только мнимые изображения богов, которые чтились в капищах, но и самые жертвенники, обагренные кровью животных, чтобы в нем не видно было ни жертвенных всесожжении, ни демонских праздников, ни каких-либо иных языческих обычаев.

Глава 49. Знак креста во дворие и изображение Даниила при источниках.

При источниках, среди торговой площади, ты видишь знакомые читателям божественных Писаний символ доброго пастыря[60], видишь также изваянного из меди вместе со львами и блистающего золотыми покровами Даниила[61]. Любовь к божественному столь могущественно обладала душой василевса, что в превосходнейшей из всех храмин царских чертогов, в вызолоченном углублении потолка, на самой середине его, он приказал утвердить великолепную картину с изображением символа спасительных страданий, которое составлено было из различных драгоценных камней, богато оправленных в золото. Этот символ боголюбивому василевсу казался хранителем его царства.

Глава 50. О том, что он построил иеркви в Никомидии и в других городах.

Такими изображениями Константин украсил свой город. И митрополию Вифинии почтил он также священным даром — огромнейшей и великолепнейшей церковью, и там за счет царской казны соорудил он Спасителю победный трофей над врагами и богоборцами, да и в прочих эпархиях, особенно главные города возвеличил благолепием молитвенных зданий, например, митрополию Востока[62] — город, носящий имя Антиоха. В нем, как в столице тамошних народов, освятил он церковь, единственную в своем роде и по обширности, и по красоте. С внешней стороны он обнес храм широкой оградой, а с внутренней поднял его до чрезвычайной высоты. Эта церковь имеет вид восьмиугольника, окруженного многими зданиями, портиками, верхними и нижними хорами. Василеве с изобилием украсил ее золотом, медью и иными драгоценными веществами.

Глава 51. О том, что он приказал построить церковь и в Маври.

Таковы-то были превосходнейшие дары василевса. Узнав еще, что тот же Спаситель, недавно живший на земле, в древности уже являлся боголюбивым мужам палестинским у так называемого Маврийского дуба[63], он повелел и там воздвигнуть молитвенный дом, являвшемуся Богу. По сему случаю, к каждому из местных архонтов отправлен был именной указ: привести к окончанию начатое дело, а мне, писателю сей истории, василевс прислал мудрое поучение, которого точный список я думаю поместить в настоящем слове, чтобы читатели имели достаточное понятие о боголюбивой его заботливости. Порицая то, что узнано им о делах, совершавшихся на упомянутом месте, он пишет слово в слово так:

Глава 52. Послание Константина к Евсевию о Маври.

Победитель Константин, великий Август, Макарию и прочим епископам палестинским

Одно и величайшее благодеяние, оказанное вам благочестивейшей моей тещей, было то, что доныне скрывавшееся у вас безумие нечестивых людей она обнаружила своими к нам письмами, и расположила нас незамеченное до сего времени зло подвергнуть хотя и позднему, однако же, необходимому и приличному врачеванию, ибо святые места осквернять непотребными жертвами, поистине, великое нечестие. Что же именно, возлюбленнейшие братья, укрылось от вашей бдительности, о чем упомянутая наша теша, по святой своей ревности, умолчать не могла?

Глава 53. О том, что здесь Спаситель явился Аврааму.

Она говорит, что место, носящее имя Маврийского дуба, где, как известно, жил Авраам[64], всячески бесчестится нечестивыми, что при этом дереве поставлены достойные совершенного истребления идолы, что вблизи его устроен жертвенник, на котором постоянно приносятся нечистые жертвы[65]. Так как все это несообразно ни с настоящим нашим царствованием, ни со святостью упомянутого места, то я считаю нужным известить вашу честность, что мы грамотой объявили славнейшему коми-ту и другу нашему Акакию, чтобы и идолы, сколько их найдется на упомянутом месте, были немедленно преданы огню, и жертвенник был разрушен до основания, и чтобы всем, кто после нашего повеления Дерзнет совершить там какое-либо нечестие, приговаривались бы к казни. То место мы приказали украсить чистым зданием базилики, чтобы сделать его достойным прибежищем святых людей. А что при этом совершено будет вопреки нашему повелению, о том моя малость должна быть немедленно извещена через ваши письма, чтобы обличенного, как преступника закона, подвергнуть строжайшему наказанию. Вам не безызвестно, что на том месте Бог и Господь всяческих в первый раз явился Аврааму, беседовал с ним, следовательно там же получил свое начало и обряд святого служения. Там сперва сам Спаситель с двумя ангелами почтил Авраама славным своим явлением, там начал Бог являться людям, там предвещал Он Аврааму о будущем его семени[66], и ныне исполнил свое предвещание, там предвозвестил Он, что Авраам будет отцом бесчисленных народов[67]. Если же все это справедливо, то упомянутое место, мне кажется, стоит того, чтобы вашим попечением сохранить его чистым от всякого осквернения и возвести к древней святости, чтобы на нем не совершать ничего другого, кроме служения, приличного Вседержителю, Спасителю нашему и Господу всех Богу. Все это должны вы соблюдать с надлежащей заботливостью, если ваша честность хочет, в чем я уверен, чтобы мои намерения, предпринятые исключительно по чувству благочестия, были приведены в исполнение. Бог да сохранит вас, возлюбленные братья!

Глава 54. Повсеместное разрушение капищ и идолов.

Все это совершал василевс, конечно во славу Спасительной Силы и этими способами продолжал Спасителю Богу воздавать почтение, а нечестивые заблуждения язычников всячески обличать. Посему, вследствие повеления василевса, притворы городских капищ, благодаря съему дверей, справедливо обнажались, потолочные своды, после слома кровли над ними, портились, медные изваяния, которые долгое время чествовало заблуждение древних, были вынесены и расставлены на показ по всем площадям Царьграда; так что зрители встречали, как позорное зрелище, в одном месте — Пифия[68], в другом — Сминтия[69], в самом цирке — дельфийский треножник[70], а во дворце — Гелликонских муз[71]. Вообще, весь одноименный василевсу город наполнен был искуснейшими медными изваяниями, которые почитались священными у всех народов. Одержимые недугом заблуждения люди поздно уразумели, что в продолжение целых веков они тщетно приносили многочисленные жертвы и всесожжения своим идолам под именем богов, уразумели тогда уже, когда эти самые изображения василевс обратил в игрушки для забавы и смеха зрителей. Но с изображениями золотыми василевс поступил иначе. Узнав, что многие, подобно неразумным детям, малодушно боятся этих, вылитых из золота и серебра страшилищ заблуждения, он признал нужным уничтожить их, как камни преткновения, брошенные под ноги людей, ходящих во тьме, и через то царский путь сделать для всех легким и гладким. Придя к сей мысли, Константин рассудил, что для осуществления ее не нужно ни гоплитов, ни многочисленного войска: ему довольно было одного, или двух преданных лиц, которые, повинуясь единому его мановению, отправились ко всем народам. Воодушевленные благочестием василевса и своим собственным благоговением к святому делу, они являлись среди многочисленных народных общин, и по всем городам и эпархиям истребляли застарелое заблуждение. Повелевая самим жрецам, при громком смехе и сраме, выносить мнимых богов из темных ущелий на свет, они разоблачали эти призраки и открывали всем безобразие, скрывавшееся под расписанными их образами[72]; потом, отделяя вещества, по-видимому, годные, и испытывая их плавкой и огнем, все полезное и нужное складывали для сбережения в безопасное место, а оставшееся затем бесполезное в память стыда, возвращали нечестивым. При этом дивный василевс совершил и другое нечто. Когда мертвые идолы из драгоценного вещества были таким образом разложены, он приступил и к идолам вылитым из меди; и эти также узники, боги старых сказок, увозились, опутанные волосяными веревками.

Глава 55. Разрушение капища и уничтожение разврата в Афаке финикийской.

После сего василевс как будто бы зажег некий светлогорящий факел, и царственным своим оком смотрел, не скрывается ли где-либо остатки заблуждения. Как яснозоркий поднебесный орел с высоты видит отдаленнейшие земные предметы, так и он, обитая в царском жилище прекрасного своего города, издали увидел некую гибельную сеть для уловления душ, скрывавшуюся в стране финикийской. Это были роща и капище — не в середине города, не на площадях и улицах, где устраивалось их множество для украшения городов: то и другое находилось в месте пустынном, вдали от распугни и больших дорог, на одной из высот Ливана, в Афаке, и посвящено было бесстыдной богине Афродите[73]. Там существовало училище злодейства для всех распушых, с великой охотой растлевавших свое тело, там некоторые женоподобные люди, мужчины — не мужчины, отрекшись от почетного своего пола, умилостивляли демона женской страстью, а женщины в том храме, как в незаконном и отступническом месте, имели противоестественные сношения, тайно соединялись браком, и совершали дела невыразимо постыдные и отвратительные. Над совершавшимися там поступками наблюдателей не было, потому что ни один честный человек не решался войти туда: однако же от великого василевса они укрыться не могли. Узнав о них силой собственной царской прозорливости, он счел самое то капище недостойным солнечного света и повелел истребить его до основания со всеми находившимися в нем вещами. Итак, по мановению василевса, тотчас разрушены были все вымыслы распутства и заблуждения, воинский отряд занялся очищением того места, и люди, дотоле развратные, грозной волей василевса научены воздержанию, так что даже слывшие мудрецами между поклонниками идолов, — и те опытно уразумели суетность своей жизни.

Глава 56. Разрушение храма Аеклепия в Эгине.

Велико было заблуждение мнимых мудрецов касательно киликийского идола[74]. Бесчисленное множество народа прибегало к нему, как к спасителю и врачу, который будто бы то являлся спавшим в его храме, то исцелял страдавших телесными болезнями: на самом же деле, он был губителем душ, отвлекавший склонных к обольщению людей от истинного Спасителя и приводивший их к безбожному заблуждению. Посему, действуя по принятому правилу и почитая истинным Спасителем Бога ревнителя, василевс повелел разрушить до основания и это капище. Таким образом, чудо, прославленное знаменитыми философами, по одному его мановению, было выкопано вооруженной рукой и раскидано по земле, а вместе с тем уничтожен и таившийся там не дух, да и не бог, но какой-то обман душ, обольщавший людей с незапамятного времени. Так вот, обещавший освобождать от других от зол и бедствий, и для защиты самого себя, не нашел другого средства, кроме того, что, по словам мифа, поражен был молнией[75]. Между тем, угодные Богу деяния нашего василевса не миф: этот храм разрушен до основания, очевидно, силой самого Спасителя, разрушен так, что на том месте не осталось и следа прежнего безумия.

Глава 57. О том, как эллины, отвергнув идолов, обратились к богопознию.

Таким образом, все прежние суеверные люди, увидев собственными очами обличение своего заблуждения и на самом деле узрев пустоту бывших повсюду храмов и идолов, либо обращались к спасительному учению, либо, и не делая этого, стали презирать суетность своих предков, смеяться и насмехаться над древними богами, которых они признавали раньше. Да и как было им думать иначе, видя величайшую мерзость, скрывавшуюся под внешним образом идолов? Ибо внутри них находились то кости мертвых тел и сухие, худо прикрытые лукавством обманщиков черепа, то грязные, наполненные отвратительной нечистотой рубища, то кучи сена и соломы. Видя все это собранное внутри бездушных идолов, они стали порицать и себя, и своих отцов, за величайшую безрассудность, особенно когда уверились, что в таинственных святилищах их и в самых кумирах нет ни духа, ни прорицателя, ни бога, ни пророка, как прежде полагали, даже нет темного и мрачного призрака. Посему-то посланным от василевса открыт был свободный вход во всякую мрачную пещеру и во всякое тайное убежище, места неприкосновенные и недоступные, самые внутренние части храмов исхожены воинами. Благодаря этому сделалась ясной и перед всеми обличена многовековая, обладавшая эллинами слепота разума.

Глава 58. О том, как, разрушив в городе Гелиополе храм Афродиты, Константин первым соорудил там церковь.

И это по справедливости можно отнести к доблестным действиям василевса, равно как и частные определения его в каждой эпархии, например, в финикийском Гелиополе. Здесь жители, воздавая почет необузданной похоти под именем богини Афродиты, позволяли женам и дочерям предаваться постыдному любодеянию, но от василевса нышел новый и мудрый закон, строго запрещавший все прежние обычаи[76]. К этому василевс присовокупил также письменное наставление, как бы для того особенно и послан был он от Бога, чтобы научать людей правилам воздержания. Не гнушаясь беседы и с зтими подданными, он написал к ним послание, в котором убеждал их скорее признать всеблагого Бога. К словам же своим и теперь опять прибавил соответствующие им дела, то есть, заложил (в Гелиополе) молитвенный дом Церкви и великолепный храм, так что, чего от начала века слухом не слыхивали, то теперь совершилось на самом деле: город суеверных людей удостоился иметь Божью церковь, пресвитеров и дьяконов, и посвященный Богу всяческих епископ предстоятельствует над здешними христианами. Притом, заботясь о наибольшем обращении людей к слову, василевс делал здесь много пожертвований для вспомоществования бедным, и тем поощряя их спешить к спасительному учению, едва не то же говорил сам, что сказал Апостол: аще виною, аще истиною, Христос да проповедуется (Фил. 1,18).

Глава 59. О возмущении, которое Евстафий возбудил в Антиохии.

Но между тем как, при таких обстоятельствах, все жили благодушно, и Церковь Божья везде и у всех народов всячески возвышалась, — враждебная добру зависть снова восстала против столь счастливого течения дел, в том предположении, что, может быть, и сам василевс, соскучившись от наших смятений и беспорядков, переменится в отношении к нам. Произведя страшный пожар, она подвергла антиохийскую Церковь плачевным бедствиям, так что едва не разрушила до основания и самого города, ибо, когда христиане антиохийской Церкви разделились на две партии, и городская община пришла в неприязненное столкновение с архонтами и войсками, то дело конечно дошло бы до оружия, если бы Божье попечение и страх в отношении к василевсу не обуздали стремления плебса. Впрочем, незлобие василевса, как бы спасителя и врача душ, и туг опять представило недужным врачевание словесное. Отправив к народу, в виде кроткого посольства комита, из числа мужей отличных и придворных почетнейших самого верного, он в своей грамоте увещевал их заботиться о миролюбивом расположении друг к другу, и учил поступать достойно благочестия, оправдывал их также в своем письме, уверяя, что он сам разузнал, кто был виновником произошедшего возмущения. Эти, исполненные не маловажной наставительности и пользы письма его я поместил бы в настоящем сочинении, если бы они не навлекали бесславия на осужденных. Приняв за правило: не возобновлять в памяти ничего худого, я оставлю их и приведу здесь только те, которые он писал, радуясь о мире и согласии других. Этими письмами (Константин) убеждал антиохийцев отнюдь не присваивать себе чужого предстоятеля, при посредстве которого водворился среди них мир, но, по обычаю Церкви, избрать себе в пастыри, кого укажет сам общий всех Спаситель. О своих постановлениях по сему случаю писал он особо: и к самому народу, и к епископам[77].

Глава 60. Послание Константина к инпшохийиам о том, чтобы они не отнимали Евсевия у Кесарии, а избрали бы себе другого (епископа).

Победитель Константин, великий Август антиохийскому народу.

Благоразумным и мудрым людям этого века весьма приятно ваше единомыслие. И сам я, Братья, вызванный законом, вашей жизнью и усердием, положил любить вас бессмертной любовью. Руководствоваться правильным и здравым рассудком, — это собственно и есть истинный плод добра. Да и что было бы вам приличнее? Не удивительно, если скажу, что истина спасения для вас важнее, чем причина к ненависти. Между братьями, которым Бог заповедал одно и то же дело — идти путем прямым и верным в непорочное и святое жилище, между такими братьями, что может быть драгоценнее сочувствия всеобщему благу? Особенно когда этому вашему делу законным учением сообщается прекрасное направление, и когда мы благими постановлениями желаем сделать ваш рассудок твердым. Может быть, вам покажется удивительным: что могло бы значить такое начало моего слова? Хорошо, не уклонюсь и не отрекусь объявить причину. С признательностью я прочитал деловые ваши бумаги о кесарийском епископе Евсевии, который, по своей учености и примерной жизни, давно и хорошо самому мне известен. Из этих бумаг видно, что вы превозносите, его отличными похвалами и отзывами и хотите присвоить себе. Что же, думаете, пришло мне на ум, когда я старался войти в точное разумение истины по сему предмету? Какую заботу приметил я в этом вашем желании? О, святая вера, в учении и сердце Спасителя преподавшая нам как образ жизни! Сколь трудно было бы и самой тебе противостоять грехам, если бы ты не отказывалась служить корысти! И мне закономерно кажется, что тот победил самую победу, кто преимущественно стремигся к миру, так что нет человека, который не радовался бы, когда мир для него возможен. Теперь спрашиваю, братья: для чего мы решаемся на то, чем можем причинить обиду другим? Зачем домогаемся того, что может поколебать веру в наше убеждение? Хвалю я, конечно, мужа, которого вы считаете достойным чести и вашего благорасположения, однако же, не следует уничтожать то, что у всех должно оставаться твердым и неизменным, не следует, то есть каждому думать только о себе и наслаждаться только домашними благами. И будто, при настоящем спорном избрании, в сравнение с тем мужем нельзя выставить — не говорю, одного, но и многих! Притом, когда ни страх, ни беспокойство не возмущают церковных сановников, тогда они должны быть равны и всеми равно любимы. Да и несправедливо будет, если рассмотрение этого дела нанесет обиду другим, потому что все умы, ниже ли они кажутся, или выше, равно принимают и хранят божественные догматы, так что, по отношению к общему закону, одни ничем не менее в сравнении с другими. Чтобы высказать известную истину определенно, приобретение упомянутого мужа надобно будет назвать не приобретением, а скорее похищением, и этот поступок окажется делом насилия, а не справедливости. Так или иначе, мыслит народ, — я открыто и решительно объявляю, что это послужит поводом к обвинению, потому что сей повод может возбудить необыкновенное восстание. Ведь и агнцы обнаруживают свойство и силу зубов, когда обычное ухаживание пастуха становится хуже, и они не видят прежнего о себе попечения. Если же так, и мы не обманываемся, то прежде всего смотрите, братья, сколь обширную и великую пользу получите вы с самого начала. Во-первых, взаимная ваша друг к другу искренность и расположение будет признана ни сколько не уменьшившейся. Во-вторых, этот муж, приходивший к вам для законного совещания, по суду Божьему, получит достойный плод в чувстве немалой радости о том, что вы обнаружили столь высокое мнение об отличных его качествах. Итак, согласно с принятым вами хорошим обыкновением, приступите к избранию себе такого мужа, в каком имеете нужду, и при этом случае устраните всякое волнение и безобразный крик; потому что крик всегда несправедлив, и от столкновения различньк людей всегда рождаются искры и пламень. Так-то желал бы я угодить Богу и вам, так хотел бы я жить вашими молитвами, как люблю вас и приют вашей кротости. Выбросив из него ту нечистоту, присоедините к добрым своим нравам единодушие, крепко водрузите на корабле своем знамя и на железных, так сказать, веслах плывите к небесному свету. А для этого возлагайте на корабль груз нетленный, потому что все вредящее кораблю вычерпывается из его трюма. Посему старайтесь теперь же устроить у себя дела так, чтобы в другой раз нам казалось не нужным или совершенно полагать предел безрассудной и бесполезной вашей ревности, или истреблять ее в самом начале. Бог да сохранит вас, возлюбленные братья!

Глава 61. Послание Константина к Евсевию, в котором он хвалит его за отречение от епископии антиохийской.

Послание василевса ко мне, после отречения моего от епископии антиохийской.

Победитель Константин, великий Август Евсевию. Многократно читал я твое письмо и понял, что ты в точности соблюл правило церковного учения. Да, твердо пребывать в том, что угодно Богу и согласно с апостольским преданием, есть дело святое. Почитай себя счастливым и потому уже, что свидетельство целой, так сказать, Ойкумены признало тебя достойным епископства над всей Церковью[78], ибо если они желают иметь тебя своим епископом, то через это без сомнения увеличивается твое счастье. Но ты, по своему благоразумию, прекрасно поступил, что, решившись соблюсти божественные заповеди, апостольское и церковное правило, отказался от епископства над антиохийской Церковью и восхотел остаться в той, над которой, по воле Божьей, с самого начала принял епископство. Об атом я писал уже народу и другим сослужителям, которые о том же и сами писали мне. Прочитав мои письма, твоя святость легко заметит, что я писал их по внушению самого Бога, видя в антиохийцах сопротивление справедливости. О твоем благоразумии надобно будет сообщить и их собору, чтобы мое постановление известно было всей антиохийской Церкви. Бог да сохранит тебя, возлюбленный брат.

Глава 62. Послание Константина к Собору о том, чтобы Евсевия не отнимать у Кесарии.

Победитель Константин, великий Август Феодоту, Феодору, Нарциссу, Аэцию, Алфею и прочим епископам и Антиохии,

Читал я послания вашего благоразумия и одобрил мудрую решимость вашего сослужителя Евсевия. Частью из ваших посланий, частью из писем славнейших мужей, Акакия и Стратегия, узнав о ходе дела и должным образом обсудив его, я писал к народу антиохийскому, что было угодно Богу и согласно с правилами Церкви. Копию этого письма велел я приложить и к настоящему посланию, чтобы вы сами могли знать, что, по требованиям справедливости, решился я написать народу. Хотя в ваших письмах заключалась та мысль, чтобы согласно с мнением народа и советом вашего благоразумия, святейший епископ Кесарии Евсевий председательствовал в Церкви антиохийской и принял попечение о ней, однако же, посланием Евсевия, кажется, более соблюдается церковное постановление. Считаю нужным объявить вашему благоразумию и собственное свое мнение. Дошло до моего сведения, что житель Кесарии каппадокийской, пресвитер Евтропий, также пресвитер аретузский, Георгий[79], которого в этот сан посвятил Александр в Александрии, суть мужи веры испытанной: посему мне заблагорассудилось предложить вашему благоразумию, чтобы при избрании епископа поименованы были и эти, и другие, кого признаете достойными епископского сана, и чтобы в сем случае поступить согласно с преданием апостольским. Ибо, предуготовив это, ваше благоразумие, по силе церковного постановления и апостольского предания, в состоянии будет так устроить рукоположение, как требует того учение Церкви. Бог да сохранить вас, возлюбленные братья!

Глава 63. О том, как старался Константин искоренять ереси.

Такие увещевания делал он предстоятелям Церквей для прославления божественного слова. Когда же уничтожил разногласия и поставил Божью церковь в состояние единомыслия, то счел нужным перейти отсюда к другому роду безбожников, бывших как бы скрытым ядом для человеческой жизни. Появились некоторые гибельные люди, которые, нося личину набожности, растлевали города. Спасительное слово назвало их некогда лжепророками и хищными волками, и предвозвестило о них так: Внемлите от лживых пророк, иже приходят к вам во одеждах овчих, внутрь же суть волцы хищницы. От плод их познаете их. (Мф. 7, 15, 16). Разослав указы к игемонам провинций, василевс преследовал все племя таких людей, а сверх закона, представил перед их лицом и душеспасительное наставление, в котором возбуждал их к немедленному покаянию и Церковь Божью называл пристанищем спасения для них. Послушай, как он и с ними беседует в своем послании.

Глава 64. Указ Константина прошив еретиков.

Победитель Константин, великий Август, еретикам.

Узнайте теперь из моего закона, новациане[80], валентиниане[81], маркиониты[82], павлиане[83], так называемые катафригиицы[84] и все, посредством своего учения, умножающие ереси, узнайте, сколько лжи заключает в себе ваша суетность, сколько губительного яда содержит в себе ваше учение, от которого здоровые подвергаются болезни, а живые — вечной смерти! О вы, враги истины, воители жизни, советники погибели! У вас все противно истин все созвучно с постыдными пороками, все наполнено нелепостями и вымыслами, из которых вы сплетаете обман, которыми растлеваете неверных и заграждаете свет верующим. Под личиной набожности, всегда совершая непотребное, вы заражаете всех, покрываете смертоносными язвами безукоризненную и чистую совесть, и похищаете, если можно сказать, самый день у очей человеческих. Но зачем говорить обо всем порознь, когда для надлежащего описания злых ваших действий мало у меня и времени, и досуга? Ваши нелепости так многосложны и безмерны, так отвратительны и наполнены всякого рода жестокостями, что для изображения их не хватит и целого дня. Притом, от подобных предметов надобно заграждать слух и отвращать зрение, чтобы подробное раскрытие их не запятнало истинной чистой доблести нашей веры. Что же? Терпеть ли далее такое зло? через долговременное снисхождение, этого гибельный недуг заразит и здоровых. Итак, почему не исторгнуть столь великого зла в самом, так сказать корне, как можно скорее и при общих усилиях?

Глава 65. Об отчуждении мест, в которых собирались еретики.

Если же гибельное ваше нечестие долее терпимо быть не может, то мы повелеваем законом, чтобы впредь никто из вас не смел делать собраний. Поэтому и все шили дома, в которых вы устраиваете свои заседания, приказано разрушить, ибо наша заботливость касательно сего предмета требует того, чтобы не только в общественных, но и в частных домах, даже в каких-нибудь уединенных местах не было скопищ вашего суеверного безумия. Гораздо лучше сделают те, которые обратятся к правой и чистой вере, вступят в кафолическую Церковь, приобщатся ее святости и через то в состоянии будут достигнуть истины. Итак, в благополучное наше время да уничтожится это обольщение развращенного вашего ума, — разумею нечестивое и гибельное разномыслие еретиков и схизматиков, ибо благоденствие, которым мы по милости Божьей наслаждаемся, требует, чтобы живущие благими надеждами отвращались от всякого беспорядочного заблуждения на стезю правую, от тьмы — к свечу, от суетности — к истине, от смерти — к спасению. А так как для сего нужно сильное средство, то мы, как сказано, повелели все убежища вашего суеверия, то есть молитвенные дома всех еретиков, если только можно назвать их молитвенными, отобрать без сопротивления и немедленно передать кафолической Церкви, прочие же места отписать в государственную казну, чтобы на последующее время не. оставалось вам никакой возможности собираться. Итак, с настоящего дня беззаконные ваши общины да не дерзают делать собрания ни в каком месте, ни в общественном, ни в частном. Быть по сему.

Глава 66. О том, каким образом многие еретики обратились к вселенской. Церкви, когда найдены были у них нечестивые книги.

Таким образом, по силе царского указа, темные ущелья иноверцев разрушались, и звери, то есть, предводители их безбожия, обращались в бегство. А из числа тех, которые были обольщены ими, одни, страшась царской угрозы, до времени притворствовали и с подложными чувствами вползали в Церковь: ибо, когда указом повелено было отыскивать книги еретиков, тогда хватали всех, занимавшихся этим запрещенным художеством; а нагому они готовы были на все, лишь бы в притворстве найти себе спасение. Другие напротив, будто с искренним расположением, переходили к надежде на лучшее. Последних предстоятели Церквей тщательно различали, и тех, которые пытались проникнуть в Церковь под маской притворства, прикрывшись овечьими одеждами, далеко отгоняли, а других, делавших это с чистым намерением, долго испытывали и, достаточно уверившись, присоединяли к числу христиан, допускаемых к священным собраниям. Так-то поступали с бесчестными иноверцами. Тех же, которые сами не вносили никакого нечестия в учение веры, а только усилием других схизматиков отторгнуты были от общества верующих, немедленно принимали в Церковь. Последние, как бы возвращаясь с чужой стороны в отечество целыми толпами, признавали Церковь своей матерью, и чем дольше были в разлуке с ней, тем веселее и радостнее вступали в нее. Таким образом, члены общего тела, приходя в единение, сочетавались в стройное целое, и собранная в самой себе вселенская Церковь Божья сияла на земле ни еретических, ни схизматических обществ нигде больше не оставалось[85]. Причиной же сего единственного и великого подвига был единственный из всех, возлюбленный Богом василевс.

Ссылки по теме
Форумы