О восстановлении общения между Зарубежным Синодом и Болгарской Православной Церковью

Довоенный период истории Церкви был ознаменован целым рядом разделений, преодоление которых растянулось на долгие десятилетия. Одним из таких разделений стала так называемая «болгарская схизма», благополучно преодоленная в 1945 году.

Рильский монастырь

Кострюков Андрей Александрович, к.и.н., кандидат богословия

Довоенный период истории Церкви был ознаменован целым рядом разделений, преодоление которых растянулось на долгие десятилетия. Одним из таких разделений стала так называемая «болгарская схизма», благополучно преодоленная в 1945 году. Однако еще до официального ее преодоления большую помощь в подтверждении канонического статуса Болгарской Церкви оказал Архиерейский Синод Русской Зарубежной Церкви.

Болгарская Церковь, корни которой уходят в далекое прошлое, в результате потери Болгарией своей независимости оказалась в подчинении Константинопольского Патриархата. Попытки добиться автокефалии, предпринятые болгарскими иерархами в XIX веке, не дали результата, а самостоятельное объявление о независимости привело к тому, что 16 сентября 1872 г. Поместный Собор Константинопольского Патриархата объявил Болгарскую Церковь схизматической.  Решение Вселенского Престола не встретило должной поддержки со стороны других Поместных Церквей. Действия Константинопольского Собора не признал законными Иерусалимский Патриарх Кирилл.  Большие разногласия вызвало решение Константинопольского Собора и в Антиохийской Церкви. Поддержали православных болгар Сербская, Румынская и Российская Православные Церкви [1], от которых Болгарская Церковь впоследствии получала миро [2].

Высказывания в защиту Болгарской Церкви звучали в конце ХIХ в. со стороны авторитетных русских святителей. Так, действия болгарского епископата считал оправданными святитель Филарет Московский [3]. Другой известный святитель того времени, Феофан Затворник писал: «Болгары <...> не виноваты. Они не могли сами отстать от патриархата, - и не отставали, а просили. Но когда они просили, то патриархат должен был их отпустить. Не отпустил? Они и устроили себе увольнение другою дорогою <...> Виноват патриархат. Собор же их, осудивший болгар - верх безобразия» [4]. Святейший Синод Российской Церкви в 1878 и в 1915 гг. заявлял, что не признаёт решение Константинопольского Собора 1872 г. о схизме Болгарской Церкви [5].

Представляется вполне естественным, что Российская Церковь допускала сослужения между своим духовенством и духовенством Болгарской Церквей, многие будущие иерархи которой получали образование в российских духовных учебных заведениях.  Всем было хорошо известно, что болгарские священники - студенты в годы учебы участвовали в богослужениях вместе с русскими священнослужителями.

В самой Болгарии священники Российской Церкви все же избегали совершать со священнослужителями Болгарской Церкви литургию, но нередко служили с ними молебны. Одним из лучших подтверждений добрых взаимоотношений между двумя Церквами стало совместное освящение русскими и болгарскими священнослужителями храма-памятника на Шипке в 1902 году [6].

Вопрос об отношениях с Болгарской Церковью стал особенно актуальным после 1920 года. Русской Зарубежной Церкви, имевшей приходы по всему миру, в том числе и в Болгарии, необходима была определенность в «болгарском» вопросе. Большую активность в деле примирения с Болгарской Церковью проявлял епископ Серафим (Соболев), возглавлявший русские приходы в Болгарии.

Отношения Русской Зарубежной и Болгарской Церквей в тот период были достаточно теплыми.

Как известно, на Карловацком Соборе в ноябре 1921 г. присутствовали представители Болгарской Церкви во главе с епископом Стефаном (Шоковым), будущим митрополитом Софийским [7]. Болгарская Церковь оказывала помощь русским беженцам, а приходы РПЦЗ в Болгарии получали даже небольшую субсидию от правительства. И все же, объявить об общении с Болгарской Церковью Русская Зарубежная Церковь не решалась. Причиной тому были опасения испортить отношения  с Вселенским Престолом, в поддержке которого Зарубежный Синод весьма нуждался. Константинополь в те годы действительно поддерживал русских архиереев, примером чему можно назвать благословение Вселенского Престола на проведение Русского Церковно-представительского собрания в Константинополе в 21 - 22 июля 1921 г. [8] и участие представителей РПЦЗ во Всеправославном конгрессе под председательством Патриарха Мелетия в 1923 году [9]. Хотя в той ситуации русские иерархи-беженцы могли сослаться на решение Всероссийской Церкви, они  все же предпочитали действовать более осторожно. В результате, данный вопрос обсуждался на Карловацком Соборе 1921 года, и решение было принято компромиссное - разрешалось служить епископам со священниками, но не допускалось сослужение архиереев [10].

Такая ситуация, конечно, препятствовала нормальному общению Церквей и епископ Серафим (Соболев), находившийся в постоянных непосредственных контактах с болгарами, настаивал на скорейшем разрешении архиерейского сослужения.

Понимая временность «болгарской схизмы», архипастырь неоднократно обращался в Синод с докладами на эту тему. В результате руководство Русской Зарубежной Церкви признало доводы епископа Серафима убедительными и 29 декабря 1921 г. митрополит Антоний (Храповицкий) благословил зарубежным иерархам сослужить с болгарскими архиереями.

Днем начала евхаристического общения между Русской Зарубежной и Болгарской Церквами стало 9 января 1922 года [11]. В этот день состоялось сослужение епископа Серафима с болгарскими архиереями в русской Никольской церкви [12]. В дальнейшем взаимоотношения между Русской Зарубежной и Болгарской Церквами только укреплялись. Например, 2 июля 1922 г. митрополит Стефан (Шоков) совершил с епископом Серафимом литургию в кафедральном соборе святой Недели [13].

С болгарскими архиереями служили и другие епископы Русской Зарубежной Церкви. Например, 5 марта 1922 г. в Неделю православия в г. Пловдиве митрополит Пловдивский Максим служил вместе с епископом Царицынским Дамианом (Говоровым) [14], 8 октября 1922 г. митрополит Варненский Симеон служил вместе с архиепископом Александром (Немоловским) [15].

И все же, несмотря на благословение митрополита Антония, на соборном уровне вопрос о сослужении епископов Русской Зарубежной и Болгарской Церквей еще не был решен. 18 октября 1922 г., Архиерейский Синод, отвечая на запрос настоятеля русского храма в Копенгагене протоиерея Николая Попова, издал указ № 29-30, в котором повторялось решение Карловацкого Собора. «Собором русских православных архиереев, - говорилось в указе, -  съехавшихся в ноябре 1921 г. на Русский Всезаграничный Церковный Собор, в виду исключительных условий, связанных с пребыванием множества русских в Болгарии, разрешено русским православным священникам принимать участие в сослужении с болгарскими православными епископами в болгарских церквах, равно как и православным русским епископам разрешено служить в сослужении с болгарскими православными священниками, но не дозволено еще русским епископам служение с болгарскими епископами» [16].

Таким образом, несмотря на то, что фактически евхаристическое общение  между архиереями существовало, официально Архиерейский Синод заявлял, что таковое восстановлено не в полной мере.

Двусмысленным положение не могло оставаться долго, тем более, что, несмотря на заявления Синода, иерархи РПЦЗ продолжали сослужить с иерархами Болгарской Церкви. Сам епископ Серафим (Соболев) 9 января 1923 г. вместе с митрополитом Стефаном совершил литургию в храме святителя Николая [17]. В том же году епископ Серафим участвовал в хиротонии епископа Паисия (будущего митрополита Врачанского) [18].

Вскоре после этого епископ Серафим вновь просил Архиерейский Синод решить вопрос о богослужебном общении [19]. По всей видимости, причина окончательного решения в пользу общения с Болгарской Церковью в значительной степени была обусловлена резким ухудшением отношений между РПЦЗ и Константинопольской Патриархией. В декабре 1923 г. Вселенский престол занял Патриарх Григорий VII, который фактически встал на сторону российских раскольников-обновленцев и даже посоветовал Патриарху Тихону оставить патриаршество. Патриарх Григорий высказался и против Архиерейского Синода РПЦЗ, заявляя, что его деятельность в чужой церковной области неканонична и ему следует прекратить существование [20]. Из Константинополя были выдворены иерархи Русской Зарубежной Церкви - архиепископы Анастасий (Грибановский) и Александр (Немоловский) [21]. В июне 1924 года Константинополь заявил о незаконности прав митрополита Евлогия (грамота 1748) [22]. В том же году Патриарх Григорий обратился к Сербскому Патриарху Димитрию с заявлением, что Архиерейский Синод РПЦЗ не имеет права действовать как на территории Королевства сербов, хорватов и словенцев, так и на территории других церковных областей [23]. Правда, со стороны Сербской Церкви, вставшей на защиту Русского Зарубежного Синода, Патриарх Григорий получил очень жесткий отпор [24].

Понятно, что в этих условиях Архиерейский Синод уже не чувствовал моральной необходимости оглядываться на Константинополь в деле Болгарской Церкви.

12 - 13 сентября 1924 г. болгарские архиереи вместе с архиереями РПЦЗ совершили освящение собора святого Александра Невского в Софии. То, что в освящении собора помимо епископа Дамиана (Говорова) и протопресвитера Г. Шавельского (епископ Серафим не принял участия в службе по болезни) принимал участие даже осторожный архиепископ Анастасий (Грибановский) [25], говорит о том, что вопрос о евхаристическом общении уже был предрешен.

Действительно, вскоре, 22 октября 1924 г. Архиерейский Собор Русской Зарубежной Церкви разрешил русским архиереям сослужение с болгарскими архиереями [26]. Формулировка этого постановления звучала так: «Не решая принципиального вопроса о болгарской схизме, но принимая во внимание, что сами греческие священнослужители во время войны служили с болгарскими, разрешить русским Епископам служить с болгарскими Епископами» [27]. С этого времени сослужения русских и болгарских архиереев стали постоянными. Периодические издания Болгарской Церкви того времени регулярно сообщали о богослужениях, совершаемых совместно иерархами Русской Зарубежной и Болгарской Церквей. Кроме иерархов, подчиненных Зарубежному Синоду, в совместных с болгарскими архиереями богослужениях принимали участие и архипастыри других русских юрисдикций, например, 25 апреля 1928 г. с митрополитом Стефаном литургию совершил митрополит Евлогий (Георгиевский) [28], подчинявшийся в тот момент Московской Патриархии. В 1938 г. с митрополитом Стефаном служил епископ Сергий (Королев) [29], подчинявшийся митрополиту Евлогию, перешедшему к тому времени в Константинопольский Патриархат.

Впоследствии болгары отмечали заслуги архиепископа Серафима (Соболева), а следовательно и Зарубежной Церкви в вопросе преодоления схизмы. В 1948 г. 2-й секретарь посольства СССР в Болгарии Базанов докладывал в Москву, что архиепископ Серафим пользуется уважением со стороны болгарского духовенства за то, что помог ему в преодолении разделения [30]. В 1950 г. на отпевании архипастыря митрополит Врачанский Паисий подчеркнул, что именно архиепископ Серафим в свое время помог Болгарской Церкви занять полагающееся ей место в семье Поместных Церквей [31].

Постепенно «болгарская схизма» уходила в прошлое и представители Поместных Церквей в тридцатые годы довольно часто служили с болгарскими архиереями. В 1933 г. было установлено евхаристическое общение между Болгарской и Румынской Православными Церквами, а Иерусалимский Патриарх Дамиан в 1930 г. предложил свое посредничество в деле примирения между Константинопольским Патриархатом и Болгарской Церковью [32]. В 1945 г. при посредничестве Патриарха Алексия I Вселенская Патриархия сняла отлучение с Болгарской Церкви. Разделение, таким образом, было окончательно преодолено. И тот факт, что реальные шаги к примирению за четверть века до того приняла Русская Зарубежная Церковь, сыграл в деле объединения Болгарской Церкви со всем православным миром значительную роль.

Примечания

1. Скурат К. История Поместных Православных Церквей. М.: Русские огни. 1994. Ч. 1. С. 263.

2. Бойкикева А. Болгарская Православная Церковь. Исторический очерк. София: Любомъдрие. 2005. С. 166, 169.

3. Бойкикева  А. Болгарская Православная Церковь. С. 144.

4. Феофан Затворник. Собрание писем. Вып. 7. Письмо № 1134.  М. 1900. репр. М.: Паломник. 2000. Т. 2. С. 128.

5. Бойкикева  А. Болгарская Православная Церковь. С. 155.

6. Бойкикева А. Болгарская Православная Церковь. С. 166 - 167.

7. Никон (Рклицкий), архиепископ. Жизнеописание блаженнейшего Антония, митрополита Киевского и Галицкого. Т. 6. С. 11.

8. Заграничное русское церковное собрание. Материалы подготовительной комиссии. Вып.1. Константинополь. 1921. С. 30.

9. Междуправославная конференция к Константинополе // Церковные ведомости. 1923. № 11 - 12. С. 9. Из двух иерархов Зарубежной Церкви, присутствовавших на Конгрессе, один - архиепископ Анастасий (Грибановский) принял участие в первых пяти сессиях конгресса, после чего покинул Константинополь, не подписав ни одного определения конгресса. Архиепископ Александр (Немоловский) принимал участие в работе конгресса до конца и его подпись стоит всеми его определениями. См. Viscuso P. A quest for reform of the Orthodox Church: the 1923 Pan-Orthodox Congress. Berkeley. 2006. Р. 185 - 195.

10. Церковные ведомости. 1922. № 16 - 17. С. 2 - 3.

11. Църковен вестник. 1926. № 13. С. 130.

12. Кратък животопис на Светител Серафим, архиепископ Богучарски, Софийски чудотворец // Православно слово. 2002. № 1. С. 16.

13. Църковен вестник. 1922.№ 19-20. С. 13.

14. Църковен вестник. 1922. № 2. С. 7

15. Бойкикева А. Болгарская Православная Церковь. С. 168.

16. Церковные ведомости. 1922. № 16 - 17. С. 2 - 3.

17. Бойкикева А. Болгарская Православная Церковь. С. 168.

18. Бойкикева А. Болгарская Православная Церковь. С. 168.

19. Шкаровский М. История русской церковной эмиграции. СПб: Алетейя. 2009. С. 61.

20. Русская Православная Церковь и коммунистическое государство. 1917 - 1941. Документы и фотоматериалы. М. ББИ. 1996. С. 192.

21. Нивьер А. Православные священнослужители, богословы и церковные деятели русской эмиграции в западной и центральной Европе. С. 56, 65.

22. Никон (Рклицкий), архиепископ. Жизнеописание блаженнейшего Антония, митрополита Киевского и Галицкого. Т. 7. Нью-Йорк: Издание Северо-Американской  и Канадской епархии, 1961. С. 194.

23. Русская Православная Церковь и коммунистическое государство.  1917 - 1941. С. 191-192.

24. Троицкий С. История самочинной карловацкой организации // Церковно-исторический вестник, 2001, № 8. С. 41.

25. Църковен вестник. 1924. № 33 - 35. С. 7; Митрополит Антоний (Храповицкий). Жизнеописание. Письма к разным лицам 1919 - 1936 годов. СПб.: Издательство Олега Абышко. 2006. С. 192.

26. Църковен вестник. 1926. № 13. С. 130; Бойкикева А. Болгарская Православная Церковь. С. 168.

27. ГА РФ. Ф. 6343. Оп. 1. Д. 2. Л. 51 - 51 об.

28. Църковен вестник. 1928. № 18. С. 218.

29. Народен страж. 1938  № 16.  С. 5.

30. ГА РФ. Ф. 6991. Оп. 1. Д. 418. Л. 158.

31. Църковен вестник. 1950. № 8 - 9. С. 2

32. Бойкикева А. Болгарская Православная Церковь. С. 169.

Форумы