Изнанка хаджа: коренных жителей и памятники Мекки вытесняют новостройки

На месте, где стоял дом Хадиджи, жены Мухаммада, теперь общественные уборные
 
Коренных жителей и древние памятники Мекки вытесняют коммерческие новостройки для обслуживания растущих потоков паломников, и эти изменения в облике священного города вызывают неприятие у многих, сообщает The Guardian. 
 
Миллионы паломников после хаджа едут домой, исполнив до конца положенные пятидневные обряды. Они вместе побивали камнями дьявола, вместе отдыхали в самом большом палаточном лагере мира, вместе пили воду из священного источника Зам-зам во дворе Каабы – и все это в огромной двухмиллионной толпе людей, собравшихся со всего мира.
 
Кружась с толпой вокруг Каабы, черного кубического здания в эпицентре священного города, они смотрели на минареты Великой мечети – но они уже кажутся карликовыми на фоне громад Абрадж аль-Бейта, комплекса высотных зданий со второй по высоте башней мира. А в следующем году они увидят здесь Абрадж Кудай, колоссальный гостиничный комплекс, самый большой в мире, в котором одних ресторанов будет 70. На фоне этих циклопических новостроек, минареты и прочие святыни древнего города смотрятся жалкими останками прежней Мекки. Центр города заставлен строительными кранами и лесами, поскольку государство торопится приспособить его к растущему год от года потоку паломников. Но в городе живет еще два миллиона местных жителей, и эти изменения никак их не радуют. 
 
Еще в 1960-е годы на хадж приезжало порядка 200 тыс. человек. А ныне, по словам мэра Мекки, их 2-3 млн., плюс еще 12 млн. туристов, которые приезжают на малое паломничество «умра», свершаемое в любое время года. С падением цен на нефть, доходы от паломничества становятся все более важным источником дохода для Саудовской монархии, и потому строительство идет ударными темпами. 
 
В городе остается все меньше древних зданий - часть из них была раздавлена и уничтожена крепостными бастионами и рвами времен Османской империи. А на месте, где стоял дом Хадиджи, первой жены Мухаммада, теперь общественные уборные. И это не считая тысяч частных домов и целых районов, разрушенных строительным наступлением. Тринадцать из 15 древних районов Мекки были полностью снесены и на их месте выросли гостиницы и коммерческие заведения. 
 
По его словам, дом его предков был снесен при первом расширении Большой мечети еще в 1950-х годах. И с тех пор семью Ангави принудительно переселяли еще дважды. 
 
«Строители превращают святые места в денежный станок – не имеющий своего лица, культуры и природной среды» - говорит архитектор Сами Ангави, который родился и провел детство в родовом доме в  Шаб Али, где, по преданию, родился и Мухаммед. 65-летний архитектор основал «Центр изучения хаджа», который уже три десятилетия исследует и документирует исторические памятники Мекки и Медины. 
 
И он не одинок в этих чувствах – местные жители возмущаются все больше. 
 
«Доходы, работа и весь образ жизни горожан зависит от хаджа, - говорит Джавахер аль-Судайри, академик в Школе Кеннеди Гарварда, - и они стараются приспособиться к новому городу, а он старается их уничтожить». 
 
Им все труднее встраиваться в экономику хаджа, где частникам приходится конкурировать с корпорациями: на смену частным домам идут гостиницы, уличные рынки вытесняются фаст-фудами. Многие семьи в пригороде «сдают свое жилье паломникам, и живут весь остальной год на этот доход. И это не преувеличение» - говорит аль-Судайри.
 
Сейчас квадратный метр земли вокруг Большой мечети стоит порядка 100 тысяч фунтов стерлингов – и потому удержать такую землю под натиском корпораций уже невозможно. 
 
В городе живет множество мигрантов – и порядка 45% из них вообще не саудовцы. Самая большая община – это бирманцы, их примерно 250 тысяч. Есть нигерийцы и южноафриканцы, которые отчасти заняты сезонными работами в строительстве и в секторе услуг. Многие мигранты живут здесь после истечения срока визы на хадж – одни ради заработка, а другие, престарелые, приезжают сюда умирать. Официального учета мигрантов не существует, но «правительство позволяет им существовать, закрывая глаза, - говорит аль-Судайри. – С точки зрения политики и веры невозможно заставить мусульманина покинуть Мекку, поскольку каждый мусульманин считает ее своим вторым домом». 
 
Форумы