Ватикан объявил Россию своей провинцией (комментарий в свете веры)

В связи с преобразованием апостольских администратур Католической Церкви в постоянно действующие епархии, которые должны объять собой всю территорию Российской Федерации, хотелось бы немного углубиться в историю и географию вопроса о католическом присутствии в России.
Обосновывая свои действия, Ватикан в целом и новоявленный римско-католический митрополит Тадеуш Кондрусевич, в частности, постоянно ссылаются на то, что католицизм будто бы является одной из традиционных религий России, а нынешние действия папского престола – это лишь восстановление той структуры, которая уже когда-то, в XVIII-XIX вв., существовала.
В своем заявлении для печати Тадеуш Кондрусевич отмечает: “Епархии были у нас в XVIII веке при Екатерине II”. Говорит он и о конкордате между Ватиканом и Россией, подписанном в 1847 г., но почему-то забывает напомнить о расторжении этого конкордата после польского бунта 1860-х г. в царствование Александра II. Говорит Кондрусевич о Владивостокской епархии, существовавшей в 1923 г., правда, забывает упомянуть о ее номинальном характере. Приводит митрополит и прочие аргументы в пользу якобы историчности католицизма на территории нашего Отечества.
Что в доводах католической стороны правда, а что ложь? Похоже, что в очередной раз в Ватикане крепко смешали одно с другим. Действительно, на историческом пространстве Российской империи в XVIII – начале ХХ в. проживало множество католиков. Но кто были эти католики? Это были жители Царства Польского и Литвы, ставшие российскими подданными в результате разделов Польши, а также немцы, компактно проживавшие в Поволжье. Они были организованы в соответствующие епархии. Российское веротерпимое государство никак не препятствовало им в реализации их религиозных нужд (в том числе в организации епархиальных и других структур). Впрочем, следует оговориться, что Российское законодательство запрещало тогда переход из Православия в какие бы то ни было христианские конфессии, а тем более в нехристианские религии. Конечно, по отношению к этим людям можно было бы говорить об исторической преемственности структур Католической Церкви, если бы границы нынешнего Российского государства соответствовали границам Российской империи до 1917 г. или до начала войны 1914 г. Но разве сегодняшняя Польша это территория России или государство, находящееся с ней в одном геополитическом союзе? Разве Литва не независимое и постоянно настаивающее на своей независимости государство? Разве в Поволжье со времен Кремлевского горца у нас остались сколько-нибудь приметные компактные поселения немцев, исповедующих католицизм? Наконец, те костелы, которые веротерпимое наше Отечество разрешило и отчасти помогло строить польским бунтовщикам, сосланным в Сибирь, теперь окружены множеством потомков тех, кто до революции исповедовал католицизм? Нет, конечно.
Ныне митрополит Кондрусевич приводит совершенно фантастические сведения о числе католиков, якобы проживающих на территории Российской Федерации. Еще несколько лет назад в официальных сообщениях для прессы их число определялось в 50-60 тыс. человек. Потом в некоторых зарубежных СМИ появилась информация со ссылкой на Ватикан и структуры Католической Церкви в России о том, что сейчас российских католиков будто бы 1 млн. 300 тыс. человек. Но, видимо, осознав, что будет трудно объяснить, как из 50 тыс. получилось 1 млн. 300 тыс., Тадеуш Кондрусевич на своих последних пресс-конференциях указывал новую цифру 500 тыс. человек. Тем не менее и эта цифра, отражающая 10-кратный рост числа католиков за 5-6 лет, совершенно нереалистична. Это легко доказать. Давайте зададимся вопросом: где размещаются эти 500 тыс. католиков? Кондрусевич указывает, что католических общин в России 302, а приходов 108. Впрочем, как выяснилось, 108 приходов – это еще не значит 108 храмов и часовен. Это всего лишь 108 мест для молитвы. А место для молитвы – это чаще всего просто квартира, куда приехали, скажем, три монахини-францисканки и священник и начали совершать мессы. Поделим 500 тыс. воображаемых российских католиков на сто молитвенных мест – что получится? Это что же, каждое католическое место для молитвы, храм или часовня имеют 5 тыс. прихожан? Покажите мне, где у нас можно найти такие гигантские католические приходы и костелы? В какую квартиру-храм может поместиться такое фантастическое число людей?
Понятно, что в статистических выкладках Кондрусевича речь идет не о реальных российских католиках, а о некоей виртуальной пастве. Ее количественные характеристики определяются методом, очень похожим на тот подход, который используют и мусульмане России. В недавней телебеседе с митрополитом Кириллом муфтий европейской части России сообщил о том, как он подсчитывает своих верующих: муфтий прямо сказал, что все традиционно мусульманские народности автоматически зачисляются в мусульмане в полном составе. Я предполагаю, что Тадеуш Кондрусевич пользуется даже не такого рода подсчетом, а еще более оптимистическим: все граждане России, у которых можно в третьем-четвертом колене проследить этнические католические корни - у кого бабушка полька, прадедушка немец, троюродная тетка из Литвы - все в сумме дают эти фантастические 500 тыс. или даже в три раза более нереальные – 1 млн. 300 тыс. Было бы любопытно получить списки этих 500 тыс. русских католиков и оценить их реальное число.
Обратимся к истории, чтобы понять, насколько предлагаемая Кондрусевичем цифра мифологична и каковы были истинные пределы распространения русского католицизма - не польского в пределах Российского государства, не немецкого, не литовского, а собственно русского. Я хочу вспомнить о двух документах. Один - резолюция свт. Филарета, митрополита Московского, от 1857 г., в связи с тогдашним прошением московских католиков об открытии кафедры католического богословия при Московском Университете. Вспомнив, что подобное домогательство (это слово употреблял сам свт. Филарет) уже имело место в 1835 г., митрополит отмечает: “От римско-католического духовенства в Москве было домогательство открыть при императорском московском университете кафедру законоучения по догматам римской церкви, но домогательство сие было тогда отклонено местным начальством университета, хотя число студентов римского исповедания было и тогда значительно велико, как и сейчас. Ныне дошло до моего сведения, что то же домогательство возобновляется через министерство народного просвещения. Сие домогательство возбудит заботливое внимание всякого православного, усердного к вере обитателя Москвы, который об оном узнает. Служитель Церкви был бы виноват, если слышал о сем без заботы и без внимания. Древняя столица, город священного венчания и помазания благочестивейших государей, средоточие чисто русского населения, хранилище древней святыни ради пользы Церкви и государства, требует попечения об охранении здесь в полной силе русского и православного населения и предосторожности против ненужного усиления разнородности и разноверия. Римско-католики всех сословий, живущие в Москве, составляют 578 душ мужского пола. Из сего нетрудно вывести заключение, как мало дадут они студентов университету, и, следственно, как мало здесь нужды в богословской кафедре по догматам римской церкви. Что касается до значительного числа иногородних студентов римского исповедания, приходящих в Московский университет, особенно польской нации: если они желают кафедры своего исповедания, по справедливости могут обратиться к университетам, в которых она уже есть; и удаление из Москвы сей, не совсем однородной, стихии, конечно, не было бы для Москвы утратою. Обязанностью служения моего почитаю представить сие благопопечительному о благе Православной Церкви начальственному вниманию Святейшего Правительствующего Синода. 11 апреля 1857 года». В соответствии с этой резолюцией свт. Филарета Синод счел неудобным ввести преподавание Закона Божия Римско-католической Церкви в Московском университете. Итак, обращаю ваше внимание на цифру: 578 душ римо-католиков на все население второй Российской столицы в 1857 г.
Другая цитата – из книги «Восточный обряд», автор которой К. Николаев высказывается по поводу мнения русских католиков об их численности к началу XX столетия в Петербурге: «Что касается числа католиков России этой предвоенной и предреволюционной эпохи, то нелегко его определить. Единственное, что можно сказать, что было сотни две сознательных католиков, не считая тех, которые переходили в католичество в разных местах империи, побуждаемые к этому внешними причинами, чаще всего вступлением в брак с католиками». Итак, сотни две русских католиков в Санкт-Петербурге на начало XX столетия. Вот таковы «исторические корни» римского католицизма в России.
Обратимся к истории в несколько другом ракурсе. Полезно будет вспомнить, как Римско-католическая Церковь встретила Октябрьский переворот 1917 г. Это важно, так как теперь, при преобразовании своих структур в России, католики часто ссылаются на то, что они сильно пострадали при советской власти и теперь имеют полное право восстановить историческую справедливость. Приведу слова Экзарха русских католиков Леонида Федорова, сказанные им в 1923 г.: «С тех пор, как отдал себя католической церкви, моей заветной мыслью было примирить родину мою с этой церковью. Но мы были не поняты правительством. Все латинские католики вздохнули, когда произошла Октябрьская революция. Я сам приветствовал с энтузиазмом декрет об отделении церкви от государства. Только под советским правительством, когда церковь и государство были отделены, могли мы вздохнуть свободно. Как религиозно верующий, я в этом отношении видел действие промысла Божия».
Еще более решительно высказался примерно в эту же эпоху немецкий доминиканец Бауэр: «Большевизм умерщвляет священников, оскверняет храмы и святыни, разрушает монастыри, но не в этом ли как раз заключается религиозная миссия безрелигиозного большевизма, что он обрекает на исчезновение носителей схизматической (в его терминологии – прот. М.К.) православной мысли. Делает, так сказать, чистый стол и этим дает возможность духовному воссозиданию». Вот вам образчик подлинного отношения католиков к православным верующим России - толковать Промысл Божий, сопрягая его с деятельностью тамбовского ЧК, – чем не проявление христианской любви в ее ватиканской интерпретации.
Впрочем, ХХ век не явил ничего нового в плане традиционной восточной политики Ватикана. Мы видим в истории Отечества немало примеров того, как любые эпохи катаклизмов и нестроений в истории Русского государства католицизм пытался использовать для своего проникновения в Россию. Священномученик Петр, митрополит Крутицкий, в 1925 г. так высказывался о деятельности тогдашних католиков восточного обряда на территории России: «Много врагов у Православной Христианской Церкви, теперь они усилили свою деятельность против Православия. Католики, вводя наш богослужебный обряд, совращают, особенно в западных издревле православных землях, верующий народ в унию. И тем самым отвлекают силы Православной Церкви от более неотложной борьбы с неверием».
Другой новомученик нашей Церкви, митрополит Петроградский Вениамин, за несколько недель до своей мученической кончины говорил Экзарху русских католиков Леониду Федорову: «Предлагаете вы нам объединение, а тем временем ваши латинские священники за нашей спиной сеют опустошение среди паствы нашей». Эта тактика всегда сопровождала действия Ватикана: с одной стороны ласковые улыбки, разговоры о христианской любви и предложения объединения, а с другой - при всех этих разговорах, линия на отторжение части за частью, человека за человеком, души за душой от Православной Церкви.
Еще один момент было бы полезно отметить. Это вопрос о том, что сегодня представляет из себя Римско-католическая Церковь, что она способна принести на Русскую землю. Допустим (хотя, допустить этого в реальности мы не должны!), что католическая миссия в России будет иметь некое развитие и некоторый эффект. Что могут принести в Россию католические миссионеры? Обращусь сначала к цитате из уже упоминавшегося труда К. Николаева, одного из выдающихся защитников Православия первой половины XX века, юрисконсульта Православной Церкви в Польше, который защищал православные польские приходы от разрушения и изъятия их католиками (что осуществлялось в Польше в 1930-е годы в гигантском масштабе). Николаев писал: «На Западе все кончено для католичества - холод и пустыня. Восток - вот содержание жизни сегодняшнего дня для Рима. Русскими душами и русскими средствами, а в грядущем - и силами национального Русского государства, всегдашнего хранителя Церкви, думает Рим восстановить свои силы и свое величие. В этот страшный час Рим в тоске взывает к Промыслу Божию о спасении России для себя. В этом все содержание политики Рима в русском вопросе». Действительно, если мы посмотрим на Запад, где не было ужасающих марксистских революций, где не прошлась катком десятилетий безбожная власть, что представляют из себя ныне эти страны, значительная часть которых находится под пастырским окормлением Римско-католической Церкви? Картина, увы, в духовном плане отнюдь не благополучная.
Католический архиепископ Вестминстерский, кардинал Мэрфи О`Коннор, глава католической церкви в Англии, в 2000 г. сказал буквально следующее: «В сегодняшней Британии христианство практически побеждено». Надо сказать, что в этом признании духовного упадка британского общества О`Коннор вовсе не оказался пионером. И раньше раздавались подобные голоса. Согласно официальной статистике, за период с 1989 по 1999 гг. католическая церковь Англии потеряла 490 тыс. прихожан (не они ли некоторым таинственным образом преобразовались в 500 тыс. русских католиков по статистике Тадеуша Кондрусевича). Сегодня более половины британских тинейджеров вообще не верят в Бога. Не они ли естественная паства для католических клириков? Не среди них ли нужно открывать новые епархии и приближать Церковь к народу?
Следует также отметить, что число мусульман в Великобритании уже достигло двух миллионов. А уж они-то, мусульмане, регулярно посещают мечети и отличаются высоким уровнем религиозности. Не там ли сегодня нужно миссионерствовать католикам - среди нехристиан и ставших безбожниками жителей Англии и других стран Европы?
В католической Франции, где католиками себя считают около 70 % жителей, храмы также все более пустеют с каждым годом. Духовенство стареет, а притока молодежи в клир нет. Многие священники вообще меняют профессию и отказываются от своего служения. С 1990 по 2000 г. число католических пастырей в одной только Франции сократилось на 12 тыс. человек. Лишь один из десяти священников имеет возраст моложе сорока лет, в то время как каждый третий из них старше 65-ти. Воспроизводства священнослужителей практически не происходит, число католических семинаристов на всю многомиллионную Францию - 165 человек. Средняя провинциальная семинария Русской Православной Церкви дает больше семинаристов, чем вся католическая Франция, монарх которой когда-то носил титул «Христианнейшего Государя» Европы. Наибольшее число верующих французов составляют люди старше 50 лет. Из ста молодых французов ходят в церковь только двое. Если в 1999 году в католических церквах Франции было крещено 416 тыс. человек, то в 2000 году только 395 тыс., хотя рождаемость в стране выросла.
Католический богослов, известный публицист Эмиль Пула пишет о ситуации в католической церкви во Франции: «Католическая церковь во Франции обратилась в пустыню, и хотя в этой пустыне еще теплится какая-то жизнь, и то тут то там возникают слабые ростки, она уже никогда не станет цветущим садом».
В Германии за католической, как впрочем, и за протестантской, церковью закреплен статус публично правовых корпораций. Им даны многие социальные функции, собирается даже церковный налог в пользу церквей. Католичеcкая церковь Германии - второй по величине работодатель, содержит огромное количество больниц, домов престарелых, школ, профессиональных училищ и т.д. Тем не менее, и здесь католическая церковь испытывает огромные проблемы. Так, в 1992 году от католиков ушло 190 тыс. человек. За 1990 – 1996-е годы воскресные службы перестал посещать каждый 5-й католик. Общий сбор церковных налогов в пользу католической церкви упал на 10 %.
В Австрии, стране с 8-миллионным населением, большинство которого составляют номинальные католики, за 2000 год из католической церкви ушли 43 тыс. 632 человека, и только 3.387 присоединилось к ней. Это самый высокий показатель выхода из католической церкви Австрии с 1959 года, где когда-то начали вести подобную статистику. На всю Голландию, население которой – несколько миллионов человек, всего лишь 30 человек учатся, чтобы стать католическими священнослужителями. Италия - оплот римского католицизма. И тем не менее, в Италии за последнюю четверть столетия количество священнослужителей уменьшилось с 260 тыс. до 210 тыс. На 50 тыс. - за 25 лет, это более, чем на 2 тыс. священников в год. И это притом, что в последние 2 – 2,5 десятилетия осуществляется значительный импорт священнослужителей в Европу из Африки, Азии и Латинской Америки. В последние 20 с небольшим лет совершается процесс перемещения клириков и из родной для папы Польши.
Вот такова ситуация. И что же? Не на Европу ли, казалось бы, естественно обратить свое пастырское попечение католикам, не о новой ли христианизации и евангелизации Европы задуматься? Не поучиться ли у Русской Православной Церкви, которая, пережив десятилетия страшнейших гонений и стеснений своей деятельности, теперь тем не менее открывает храмы, открывает монастыри, которые не испытывают недостатка в молодых людях, имеющих пастырское призвание, призвание к монашеской жизни. Надо бы поучиться у Церкви-мученицы тому, как восставать из руин, и помочь ее деятельности. Так нет же, учреждаются новые католические структуры, новые епархии, расширяется миссионерская деятельность. А что, в сущности, могут принести римские католики на территорию России? Это вопрос, который каждый честный католик должен был бы себе задать.
Важно отметить, что Римско-католическая церковь после Второго Ватиканского собора все более становится организацией, принимающей дух века сего, усваивающей идею прогресса как идеологию, с которой она соглашается, усваивающей стандарты общества прав человека и секулярного гуманизма как стандарты, которые она внутренне принимает, по которым она в значительной мере готова жить. Не случайно, что именно после обновленческого для католицизма Второго Ватиканского собора некоторая часть римо-католиков, относительно небольшая, но видимо лучшая, оказалась в расколе, который ассоциируется ныне с именем покойного архиепископа Марселя Лефевра. Этот епископ, окончательно порвавший с Ватиканом уже при Иоанне Павле II, писал о современном католицизме следующее (это очень важное свидетельство - свидетельство изнутри): "Ныне в церковь проникла новая всесторонняя концепция, концепция жизни мира, Церкви, которая полностью и совершенно отличается от истинной концепции Церкви. Новая концепция основана на масонских принципах, которые суммируются в трех словах – свобода, равенство, братство. Это все может быть очень хорошим, но также может означать очень плохие вещи. Если свобода полная, то и все представляется личному сознанию и личной совести, и отменяются все законы. Это означает разрушение всякого авторитета, и именно против авторитетов направлен трехчленный лозунг. Свобода моей совести означает, что я делаю, что хочу, не зная ни закона, ни личного авторитета. Равенство значит, что все мы равны и не хотим авторитета. Братство, но без отца. Братство масс. Ну, как можно представить себе братство без отечества, без отца? Вот чему нас хотели научить – разрушению авторитетов, покушаясь тем самым и на авторитет Бога. Это прямое нападение на Бога, т.к. всякий авторитет происходит от Бога и участвует в авторитете Божием". Лефевр показывает, что обновленный вторым Ватиканским собором католический экуменизм обозначает сближение с протестантскими конфессиями, уступки им по широкому фронту. В отличие от прежних времен, когда католическая церковь не допускала, чтобы миряне читали Библию, ныне приветствуется ее изучение без сдерживания рамками ее церковного прочтения и их понимания, потому что, выдвижение на первый план Библии умаляет значение Священного Предания, как будто бы не оно открывает истинный смысл Священного Писания.
Влияние протестантизма, поиски компромисса с ним ощущаются и в тех литургических реформах, которые произошли в католической церкви после Второго Ватиканского собора. Произошло явное умаление Божией Матери и святых, изображения которых удалены из многих церквей. Богослужения в современной католической церкви в значительной степени гуманизированы. Акцент ставится не на Богообщение, а на человеческое общение членов общины. Прежде в католических церквах престол стоял у алтарной стены, как у нас в алтаре, и месса совершалась священником лицом к престолу и спиной к прихожанам, как и в православных храмах. Теперь престол выставляется вперед, и священник совершает мессу, стоя между престолом и алтарной стеной лицом к народу. Выдвигается новое понимание мессы, зафиксированное в современном католическом катехизисе, как вечери, трапезы, воспоминания о Христе.
И многое другое имеет место в современном католицизме, таковое, что если будет принесено сюда, в Российскую землю, в значительной мере затруднит совокупное христианское свидетельство в современных условиях нашего Отечества. Поэтому, что бы там ни говорили католики о необходимости религиозных свобод, о восстановлении справедливости, (кстати, помнят ли они об этой справедливости в других странах: тот же Кондрусевич, протестующий против создания православного канала в России, похоже, забыл о множестве католических телевизионных передач в Польше), все принесенное ими в Россию, приведет лишь к тому, что люди, переходящие к католикам, будут принимать католицизм не как сознательно избранную конфессию, а лишь как некое расслабленное, приноровленное к духу века сего христианство. Можем ли мы, как православные христиане, хотеть этого и допустить это?
Нечестность позиции современного Ватикана заключается еще и в том, что католицизм, некогда первым употребив термин «Церковь-сестра», заявил о признании всех таинств Православной Церкви, назвал наших епископов - епископами, крещение - крещением. Но если вы признаете, что все необходимое благодатное совершается в нашей Церкви, зачем же вы мешаете ей осуществлять миссию там, где она на протяжении тысячи лет несла крест, и крест этот был крестом Русской Православной Церкви? Ведь понятно, что если на одной улице будут стоять храмы пяти конфессий, то это приблизит не христианизацию России, а ту самую ситуацию, которая сложилась сегодня в странах Западной Европы.

Ссылки по теме
Форумы