Новый летописец (VIII)

К оглавлению


163. О побоище под Зарайском русских людей литовскими людьми.

Пришел под Зарайск полковник Лисовский с литовскими людьми и русскими ворами и город Зарайский взял. В Переславле же Рязанском услышали воеводы, что Зарайский город литовские люди взяли, и послали под Зарайский город ратных людей. Воевода же с ними был Захарий Ляпунов, и спьяну пришел под Зарайский город не в боевом порядке. Лисовский же вышел из Зарайска, моcковских людей побил наголову и многих живых взял, одних арзамасцев убили на том бою триста человек. Трупы же их Лисовский велел похоронить в одном месте, в яме, и сделал тут над ними для своей славы курган большой; и тот курган стоит и доныне.

164. О взятии города Коломны.

Тот же Лисовский собрался с ратными людьми, и пошел на Москву, и пришел к городу Коломне, и город Коломну взял приступом; и церкви Божии разорил, и владыку коломенского Иосифа и боярина князя Владимира Долгорукова взял в плен; и пошел под Москву, а их взял с собой.

165. О побоище литовских людей на Медвежьем Броде и о владыке коломенском.

Слышав же о том царь Василий, что Лисовский идет прямо под Москву, послал против него бояр князя Ивана Семеновича Куракина да князя Бориса Михайловича Лыкова с товарищами, с ратными людьми. Воеводы же с ним [Лисовским] сошлись на реке Москве, на Медвежьем Броде, и был бой с ними весь день, и, милостью Божиею, тех воровских людей литовских побили наголову, и наряд отняли, и владыку коломенского, и боярина князя Владимира Тимофеевича [Долгорукова], и протопопа зарайской церкви Николы отбили, и языков многих взяли, и пришли в Москву, к царю Василию. Царь же Василий их пожаловал, а Лисовский убежал с небольшим отрядом. Царь же Василий владыку отпустил в Коломну да с ним послал воевод своих, Ивана Матвеевича Бутурлина да Семена Матвеева сына Глебова, и повелел им крепить осаду и запасать запасы всякие.

166. Об отпуске литовских послов и Сердомирского с дочерью Маринкой в Литву.

Царь же Василий решил с патриархом Гермогеном и с боярами послов литовских опустить в Литву, и с ними Сердомирского с его дочерью Маринкой. Послы же и Сердомирский ложно поклялись. Царь же Василий отпустил их из Москвы в Литву, а с ними послал в провожатых боярина князя Владимира Тимофеевича Долгорукова с ратными людьми, а повелел им идти на Углич да на Тверь да на Белую, и проводить их до смоленского рубежа. Тут же, в Москве еще, изменники сговорились с паном Гашевским, как бы Московское государство погубить.

167. О Сердомирском, как [он] пришел в Тушино с дочерью.

Вор же в таборах, услышав про то, что Сердомирского с дочерью и послов отпустили, послал вперед князя Василия Мосальского и повелел Сердомирского с дочерью и послов поворотить в таборы. Тот же князь Василий Мосальский перехватил их в Вельском уезде. Послы же [Вора] не послушали и пошли в Литву, а тот же воевода Сердомирский с своей дочерью воротился в Тушино. Ратные же люди, которые [были посланы их] провожать, разъехались все по домам, в князь Владимир [Долгорукий] с небольшим отрядом пришел в Москву.

168. О посылке князя Михаила Васильевича [Скопина-Шуйского] в Великий Новгород.

Царь же Василий, видя, что многие ратные люди из Москвы разъехались по домам и помощи ждать не от кого, послал племянника своего князя Михаила Васильевича Шуйского Скопина в Великий Новгород, а с ним отпустил немногих немецких людей, и повелел ему в Новгороде собирать [ратных людей], и повелел послать в Немцы, нанимать немецких людей на помощь.

169. О бое под Рахманцовым.

Пришел в Тушино полковник Сапега и иные с ним полковники и ротмистры, и пришли под Москву. И был под Москвой сильный бой с ними, они же отошли в Тушино и, собравшись в Тушине, пошли под Троице-Сергиев монастырь. Царь же Василий послал за ними бояр своих, князя Ивана Ивановича Шуйского с товарищами. Литовские же люди, придя, стали в селе Воздвиженском, в десяти верстах от Троицы, а бояре пришли на речку Талицу. Литовские же люди, видя, что идут московские ратные люди, встретили их в деревне Рахманцове. И был тут сильный бой, многих литовских людей побили и захватили. Последним приступом так их побили, что и наряд у них захватили. Тот же полковник Сапега с последними двумя ротами напустился на московских людей. Московские же люди от них отступили, ожидая себе помощи из полков. Грехов ради наших, в сторожевом полку Федор Головин дрогнул со всем полком так, что половину большого полка смял. Литовские же люди, видя над православными христианами гнев Божий, начали их убивать, и перебили многих людей, и живых взяли. В том же бою многую храбрость и мужество показал боярин и воевода передового полка князь Григорий Петрович Ромодановский, тут же сына у него убили князя Андрея. Бояре же пришли к Москве с небольшим отрядом, а ратные люди к Москве не пошли, все разошлись под домам.

170. О крестном целовании и измене.

Царь же Василий, видя на себя и на все православное христианство гнев Божий, начал осаду укреплять и говорить ратным людям: кто хочет сидеть в Московском государство, те бы целовали крест; а которые не хотят в осаде сидеть, ехали из Москвы, а не бежали. Все же крест ему целовали, что хотят помереть за дом Пречистой Богородицы в Московском государстве, и поцеловали крест. На завтра же, и на третий день, и в иные дни многие, не помня крестного целования и обещания своего Богу, отъезжали к Вору в Тушино: боярские дети, стольники и стряпчие, и дворяне московские, и жильцы, и дьяки, и подьячие. Царь же, видя такую неправду, устроился сам в Москве со всей ратью.

171. О приходе Сапеги под Троицу и об осаде Троицкого монастыря.

Сапега же пришел под Троицкий монастырь и осадил монастырь. Архимандрит же с братией и воевода князь Григорий Борисович Долгорукий начали устраивать осаду и укреплять монастырь. Сапега же разными хитростями монастырь осаждал: подкопы многие под крепость провел и огненными ядрами зажигал, многими приступами приступал. Милостью же Живоначальной Троицы и преподобных чудотворцев Сергия и Никона, молитвами их, ничего не мог сотворить, только над собой большую беду содеял. Видя же Сапега и все полковники, что не могут ничего монастырю сотворить, поставили осаду и послали от себя полковников по городам, людей возмущать.

172. Об измене в Суздале.

В Суздале же городе собрались ратные люди и хотели устроить осаду, чтобы стоять против литовских людей. Один же из них, Меньшик Шилов с товарищами, был научен дьяволом, целовал крест Вору и всех к кресту приводил, а архиепископ Галактион против того не постоял. И поцеловали крест всем городом и посадом, и послали [о том весть] к Сапеге под Троицу. Сапега же прислал к ним в Суздаль полковника Лисовского. Тот же Лисовский полковник, будучи в Суздале, многие пакости иным городам делал. С ними [литовскими людьми] прислал Сапега в Суздаль воеводу Федора Плещеева.

173. О городе Ростове и крепкостоятельстве митрополита Филарета.

В городе же Переславле услышали про то, что Сапега пришел под Троицу. Переславцы же всякие люди, позабыв праведный суд Божий и не помня крестного целования, изменили и поцеловали крест Вору. И, собравшись с литовскими людьми, пошли к городу Ростову: ведая, что в Ростове крепости нет, захотели их [ростовцев] также в дьявольскую прелесть прельстить, как и сами [прельстились]. В городе Ростове услышали все, что идут к ним переславцы с литовскими людьми, пришли всем городом к митрополиту Филарету и начали его молить, чтобы [разрешил] им отойти в Ярославль. Он же, государь великий, адамант крепкий и столп непоколебимый, приводил людей Божиих на то, и укреплял их, чтобы стояли за веру истинную христианскую и за крестное целование государю, чтобы встать против тех злодеев, и многими словами их укреплял, говоря: «Если и убиты будем ими, и мы от Бога венцы примем мученические». Слыша то, воевода и все люди, что он им не повелевает город покинуть и отойти в Ярославль, молили его, чтобы он с ними пошел в Ярославль. Он же им всем отвечал: «Многие муки претерплю, а дома Пречистой Богородицы и ростовских чудотворцев не покину». Услышав от него такие слова, многие побежали в Ярославль. Митрополит же, видя гнев Божий, пошел в соборную церковь Пречистой Богородицы и облекся в свой святительский сан. Многие же люди пришли и сели в храме. Он же, святитель, готовился, как агнец к закланию, сподобился Пречистых и животворящих Таин, и восхотел всему миру дать спасение, и восхотел ответ дать Богу праведный, по пророческому слову: «Се аз, и дети мои, которых дал мне Бог». И повелел протопопу и священникам, которые есть: в церкви исповедывать весь народ и сподобить всех Божественных Таин. Литва же пришла в город, и начали людей убивать тех, которые не успели уйти в церковь или из города в Ярославль бежать. Они же [литва и русские воры] пошли к церкви. Митрополит же, видя, что идут прямо к двери церкви, повелел дверь укрепить. Они же начали к дверям приступать, и в церкви же с ними бились, не давали им приступать. Митрополит же, видя изнеможение [ратных людей], пришел к дверям церковным и начал переславцам говорить, по Божественному Писанию, чтобы помнили свою православную веру, от литовских людей отошли и к государю обратились. Они же, переславцы, как волки свирепые, возопили громким гласом и начали к церкви приступать, и выбили двери церковные, и начали людей сечь, и убили множество народа. Митрополита же взяли с [святительского] места, святительские ризы на нем оборвали, и одели его в худые ризы, и отдали его приставам. Раку же чудотворца Леонтия золотую сняли и рассекли, [поделив] по жребиям, казну ж церковную всю, и митрополичью, и городскую, всю пограбили и церкви Божии разорили. О, горе сему окаянному народу града Переславля! Так вот в сем богоспасаемом городе Ростове церкви Божии, и раки чудотворные, и святитель опозорены были и многое множество народа убиты были, большее разорение же было не от литовских людей, но от своего народа христианского. Свои же окаянные души погубили, убиенные же души приняли от Бога венцы за свою правду. Митрополита же Филарета отослали к Вору в Тушино. Сапега же из-под Троицы послал в Ростов воеводу Матвея Плещеева с литовскими людьми. Матвей же, стоя в Ростове, делал многие пакости городам и уездам.

174. О разорении города Шуи и Кинешмы.

Полковник же Лисовский с литовскими людьми и воеводы московские пошли из Суздаля к граду Шуе, и Шую взяли приступом, и многих людей перебили. И от Шуи пришли под Кинешму, и град Кинешму взяли приступом же, воеводу Федора Бобарыкина и ратных людей многих побили, и повоевали многие города и уезды, и пришли опять в Суздаль.

175. Об измене городов.

Грехов ради наших, все города Московского государства от Москвы отступили. Немногие же города стояли в твердости: Казань, и Великий Новгород, и Смоленск, и Нижний, и Переславль Рязанский, Коломна, царство Сибирское — только [эти] города стояли в твердости, а другие все прельстились на дьявольскую прелесть.

176. О побоище литовских людей под Коломной.

С Коломны писал к царю Василию воевода Иван Бутурлин да Семен Глебов, что с Каширы идут литовские люди под Коломну на осаду. Царь же Василий послал на Коломну воевод своих князя Семена Васильевича Прозоровского да Василия Борисовича Сукина со многими ратными людьми. Они же пришли под Коломну и начали укреплять осаду. Пан же Хмелевский с многими литовскими людьми и с русскими ворами пришел из Каширы под Коломну и захотел город Коломну осадить. Воеводы же и ратные люди, соединившись, вышли из города на вылазку и с ними бились мужественно. И по милости Божией литовских людей и русских воров побили наголову, и языков многих захватили. Воеводы же князь Семен Васильевич [с товарищами] пришли к Москве. Царь же Василий повелел Ивану Бутурлину быть в Москве, а на его место послал Ивашку Пушкина.

177. О побоище литовских людей и русских воров в селе Высоцком.

Царю Василию писали в Москву с Коломны воеводы Иван Пушкин да Семен Глебов, что от Владимира идут под Коломну многие литовские люди и русские воры. Царь же Василий послал воевод своих под Коломну, князя Дмитрия Михайловича Пожарского с ратными людьми. Они же пришли под Коломну и стали проведывать про тех литовских людей. Вестовщики, приехав, сказали, что литовские люди стоят за тридцать верст от Коломны в селе Высоцком. Князь Дмитрий Михайлович с ратными людьми пошел с Коломны навстречу литовским людям, и пришел на них в ту Высоцкую волость на утренней заре, и их побил наголову, и языков многих захватил, и многую у них казну и запасы отнял. Остальные же литовские люди побежали во Владимир.

178. О приходе в Новгород князя Михаила Васильевича.

Князь Михаил Васильевич Шуйский пришел в Великий Новгород. Новгородцы же его встретили с великой радостью и честью. Князь Михаил Васильевич начал в Новгороде рать устраивать.

179. О посылке [послов] в Немцы из Новгорода.

Князь Михаил Васильевич Шуйский послал в Немцы, к свитцкому королю для найма людей шурина своего Семена Васильевича Головина да дьяка Сыдавнаго Васильева, а с ними дворян и посадских людей. И в Псков послал с грамотами для утверждения [решения о найме людей]. В Пскове же, не помня крестного целования, государю изменили и целовали крест Вору. Весть же пришла к князю Михаилу Васильевичу в Новгород, что псковичи изменили. Князь Михаил же, посоветовавшись с Михаилом Татищевым да с дьяком Ефимом Телепневым и боясь измены новгородцев, побежал из Новгорода к Ивангороду с небольшим отрядом. С дороги от него побежал назад в Новгород Афанасий Бурцев и сказал, что князь Михаил пошел к Ивангороду. И, не доходя до Ивангорода, пришла к нему весть, что Ивангород изменил, целовал крест Вору. Они же были в великом ужасе и в страхе, не зная, куда ехать. И, подумав, пошли к Орешку. Тут от него [князя Михаила] побежали Андрей Колычев да Нелюб Огарев. Князь Михаил Васильевич, положа упование на Бога, пришел на Невское устье; в Орешке в ту пору был воевода Михаил Салтыков, и послали к нему с вестью. Михаил [Салтыков] же им великую пакость соделал и в город не захотел пустить.

180. О посылке ко князю Михаилу и о приходе князя Михаила в Новгород.

В Новгороде митрополит Исидор и все новгородцы, видя такую погибель, что воевода, город покинув, пошел вон, все были в великом плаче и в сетовании и в страхе; и решили послать за ним бить челом, чтобы он воротился в Великий Новгород, а у них единодушно [решено], что им всем помереть за православную христианскую веру и за крестное целование царю Василию. Послали же за ним [духовных] властей и пятиконецких старост с молением, чтобы он возвратился в Новгород. Они же его встретили под Орешком и начали ему бить челом, и целовали ему крест. Князь Михаил Васильевич со всеми людьми воротился и пришел в Великий Новгород. Новгородцы же все: митрополит, и дворяне, и дети боярские, и посадские люди возрадовались и приняли его с великой честью. Князь Михаил Васильевич начал в Новгороде собираться с ратными людьми. С той же вестью послал к Москве Моисея Глебова, что пришел в Новгород и в Немцы послал. Моисей же едва к Москве смог приехать; в Москве же тому не поверили ничему.

181. О приходе Кернозицкого и об убиении Михаила Татищева.

Пришла весть к князю Михаилу Васильевичу, что из Тушина идет под Новгород полковник Кернозицкой со многими людьми литовскими и с русскими ворами. Князь Михаил Васильевич начал устраивать рать и послать хотел против них на Бронницы. Михаил же Татищев начал у князя Михаила на то проситься [возглавить рать]. Он же [князь Михаил] хотел его отпустить с ратными людьми. Пришли же к князю Михаилу Васильевичу новгородцы и возвестили о Михаиле Татищеве, что он идет для того, что хочет царю Василию изменить и Новгород сдать. Князь Михаил Васильевич, услышав о таком деле, собрал всех ратных людей и возвестил им про Михаила [Татищева]. Они же все возопили, и, не расспросив, убили его всем миром. Князь Михаил Васильевич велел его похоронить в Антоньевом монастыре.

182. О стоянии на Хутыни литовских людей и [об их] отходе.

Пришел к Новгороду полковник Кернозицкой со многими людьми, и встал у Спаса на Хутыни, и многие пакости делал Великому Новгороду и уезду, и многие дворяне отъезжали в литовские полки. Князь же Михаил Васильевич был в великом сетовании. Уездные же люди и новгородцы, услыхав про то, что стоят под Новгородом литовские люди, стали собираться идти к Новгороду: в Тихвине собрался Степан Горихвостов, а с ним собралось всяких людей до тысячи человек, а в Заонежских погостах собрался Евсевий Резанов и пошел к Новгороду. Степан же первым, а Евсевий после. И пришел Степан на Грузино. Литовские же люди взяли языков крестьян и привели их на Хутынь, где обитель Всемилостивого Спаса и преподобного отца нашего Варлаама, к литовскому полковнику Кернозицкому. Он же начал их пытать. Они же люди простые, не знали счета, и сказали Кернозицкому, что пришли на Грузино ратных людей множество, а за ними идет большая сила. Милостью же Божиею и молитвами преподобного чудотворца Варлаама, не хотевшего обитель свою видеть в скверности, нашел на них [литовских людей] страх великий и побежали от Великого Новгорода с великим ужасом. Митрополит же, и князь Михаил Васильевич, и все новгородцы обрадовались, что Новгород очистился. К царю же князь Михаил послал [о том] с вестью. В Москве же тому отнюдь веры не имели, а из Немец от Семена Васильевича Головина вести не было.

183. О побоище литовских людей и всяких воров под Нижним.

Собрались многие понизовые люди: мордва и черемиса, и пришли под Нижний Новгород, и город Нижний осадили. Из Тушина пришли под Нижний литовские люди. Воевода у них был князь Семен Вяземский. Нижегородцы же, видя такое утеснение городу и прося у Бога милости, пошли на вылазку. И тех литовских людей и русских воров перебили многих, и воеводу у них князя Семена взяли, и в Нижнем повесили без государева ведома.

184. О походе с Балчика к Москве.

Царь же Василий повелел боярину Федору Ивановичу Шереметеву с Балчика идти к Москве. Федор Иванович с Балчика [идя] многие понизовые города очистил и воровских людей побил.

185. О соединении всех православных христиан и о побоище Литвы и русских воров.

Нижегородцы же, услышав о походе ратных людей с Балчика к Нижнему, собрались, пошли к Балахне и Балахну город взяли и ко кресту их [жителей] привели. Бог же вложил мысль добрую во всех черных людей, и начали собираться по городам и по волостям: в Юрьевце Поволжском собрались с сытником Федором Красным, на Решме с крестьянином Гришкой Лапшою, на Балахне с Ивашком Кувшинниковым, в Городце с Федькой Ногавицыным, на Холуе [был] Илейка Деньгин; и соединились все в единомыслии, и пошли в Лух. И в Лухе литовских людей побили и дворян, схватив, отослали в Нижний, а иных [людей] взяли и дома их разорили, и пошли в Шую. Лисовский же, услышав о том, послал против них Федора Плещеева в село Дунилово. Они же услышали, что Федор пришел с воровскими людьми литовскими, и их побили наголову. Федор же бежал в Суздаль с небольшим отрядом.

186. Об обращении поморских городов и о побоище русских людей в селе Даниловском.

Города же поморские и Вологда, и Устюг Великий, и иные города обратились на истинный путь и царю Василию целовали крест, и литовских людей побили. И собрались черные люди, так же, как и в понизовых городах, и многие города очистили, и пришли в село Даниловское, и поставили тут острог. Литовские же люди и русские воры собрались во множестве и пришли к Даниловскому, и бои были многие. Грехов же ради наших тот острог взяли, черных людей перебили, а сами отошли в Ростов.

187. О волнении против царя Василия и об отъезде в Тушино.

Враг же, испокон веков не хотя видеть добра роду христианскому, а хотя видеть души в погибели, вложил [злую] мысль в Москве многим людям. И, умыслив, князь Роман Гагарин, Григорий Сумбулов и Тимофей Грязной и иные многие пришли в Верх, к боярам, и начали говорить о том, чтобы царя Василия сменить. Бояре же им отказали и побежали из града по своим дворам. Они же [заговорщики] пошли к патриарху и взяли его из соборной церкви от [святительского] места и повели его на Лобное место. Он же, как крепкий адамант, утверждал [правду] и заклинал [их], не веля на такую дьявольскую прелесть прельщаться. И пошел патриарх на свой двор, они же послали за боярами; и бояре отнюдь к их дьявольскому совету не поехали, один к ним приехал боярин князь Василий Васильевич Голицын. Из полков же бояре, собравшись, пришли к царю Василию. Те же [заговорщики] с Лобного места пришли с шумом к царю Василию. Царь же Василий вышел против них мужественно, не боясь убийства от них. Они же, видя его мужество, ужаснулись, и побежали от него все из города, и отъехали в Тушино человек с триста. Царь же Василий в Москве с боярами, осаду укрепив, сел в осаде.

Форумы