Решением обновленческого Святейшего Синода от 29 апреля 1935 г. управление обновленческими церквами было реорганизовано: Священный Синод, областные церковные митрополитанские и епархиальные управления (ОМЦУ и ЕУ) были распущены, высшая церковная власть в Москве сосредоточилась в руках Первоиерарха «митрополита» Виталия Введенского. На местах – в руках областных обновленческих митрополитов, в частности «митрополита» Казанского Иерофея (Померанцева) и глав более мелких епархий.
По представленным в ТатЦИК данным летом 1936 г. в обновленческой Казанской митрополии, делившейся на четыре епархии, служил 81 священнослужитель.
Большой террор 1937–1938 гг. не обошел стороной и обновленцев. В ходе так называемой кулацкой операции по приказу НКВД СССР № 00447 были репрессированы 16 священников-обновленцев. Из них 13 приговорены к высшей мере наказания, трое осуждены на 10 лет исправительно0трудовых лагерей. Еще четверых арестовали в 1938 г. и осудили в 1938–1940 гг. на различные сроки заключения – от 7 до 10 лет исправительно-трудовых лагерей. Наконец, в августе 1938 г. был арестован сам «митрополит» Казанский Иерофей (Померанцев), которого вместе с тремя подельниками осудили на разные сроки заключения и ссылку, хотя трое из осужденных, включая митрополита, являлись сексотами НКВД. Таким образом, по имеющимся на сегодняшний день данным, в годы Большого террора обновленческая Казанская митрополия потеряла 22 священнослужителей из 81 (27,16%), включая митрополита и архиепископа. Тем не менее среди закрываемых на селе храмов в 1939–1940-х гг. именно обновленческие церкви оказались в числе последних, причем священнослужителей если и репрессировали, то «за неуплату налогов» с наказанием до трех лет лишения свободы включительно.
Первым попавшим под удар крупным обновленцем Казанской митрополии стал женатый «архиепископ» Буинский Василий Катагощин. В вину ему ставилась обычная религиозная активность, которая в годы Большого террора официально трактовалась не иначе как контрреволюционная. Сотрудничество со следствием не помогло: Катагощин был расстрелян. Репрессировали также священникоы-обновленцев Н. В. Фирсова, В. С. Снигирева, Н. Ф. Якунина, материалы из дел которых публикуются ниже.
В августе 1938 г. по делу № 3516/482 были арестованы и осуждены руководители обновленческого митрополитанского управления в Казани по обвинению в «участии в церковно-монархической повстанческой контрреволюционной организации “Духовников” и пораженческой контрреволюционной агитации». Трое из них до ареста являлись секретными сотрудниками НКВД Татарской АССР. Обвиняемые принадлежали как к обновленческому направлению, так и к «тихоновцам».
Из-за «нехватки времени» 14 апреля 1939 г. из дела «митрополита» Иерофея (Померанцева) в отдельное производство выделили дело на 82 человек, проходивших по показаниям двоих сексотов – обновленца и тихоновца. Обвинительное заключение претерпело две редакции в мае и июле 1939 г. Согласно заключению КГБ Татарской АССР от 30 июля 1958 г. арестованные обвинялись в членстве в повстанческой церковнической контрреволюционной организации в Куйбышевском, Кзыл-Юлдузском, Мамадышском, Челнинском и других районах Татарской АССР, проведении антисоветской агитации и антисоветской деятельности. В предъявленных обвинениях все арестованные на допросах в 1938 г. полностью признали себя виновными, а в 1939 г. от своих показаний отказались, заявив, что о существовании контрреволюционной организации им ничего не известно и антисоветской деятельностью они не занимались. Дело было направлено в Верховный суд ТАССР, который в заседании 1–2 сентября 1939 г. приговорил обвиняемых к различным срокам заключения в исправительно-трудовые лагеря.
По жалобам осужденных дело рассмотрел Верховный суд РСФСР, который своим определением отменил приговор и направил дело на доследование. Дважды дело направлялось на Особое совещание НКВД СССР, где рассматривалось в отсутствие адвокатов. Поскольку к середине 1940 г. бериевская «либерализация», в ходе которой были освобождены около 110 тыс. репрессированных, уже закончилась, НКВД СССР осудило двоих сидельцев на 8 лет исправительно-трудовых лагерей, еще двоих приговорило к ссылке на 5 лет в Красноярский край. В 1958 г. КГБ и Прокуратура ТАССР не нашли оснований для реабилитации всех четверых и оставили приговор в силе. Иерофей Померанцев, его секретарь протоиерей М. Н. Колокольников и другие были реабилитированы лишь 24 августа 1989 г.
Дело архиепископа Буинского Казанской обновленческой митрополии
В. М. Катагощина[1]
№ 31
27 июня 1937 г. – Справка на арест В. М. Катагощина[2]
«Арест утверждаю».
Сов[ершенно] секретно.
Нач[альник] 4 Отдела УГБ НКВД Т[атарской] р[еспублики] капитан Государственной безопасности Веверс /Веверс/
Справка
На арест Катагощина Василия Михайловича, проживающего в гор[оде] Буинске Тат[арской] республики.
Катагощин Василий Михайлович, рождения 1879 года, по происхождению – сын сельского учителя, из быв[шей] Рязанской губернии, в 1904 г. окончил Казанскую духовную академию, по окончании академии остался служить в г. Казани первоначально псаломщиком, а вскоре был назначен попом, в каковой обязанности состоял до 1932 г. В настоящее время является епископом в гор[оде] Буинске. По национальности русский, в партиях не состоял, несудившийся, семейный, на иждивении имеет жену.
Катагощин В. М., находясь еще в г. Казани, организовал там кружок из актива религиозников, так называемый «Кружок сестричества». Такой же кружок он создал и в г. Буинске тотчас же после его приезда. Первое время он созывал религиозный актив конспиративно, а после эти сборы стали проводиться более открыто. На собраниях кружка Катагощин проводил беседы по внедрению религиозного учения и веры в Бога. Перед членами кружка ставился вопрос о вербовке новых членов, на этот счет давались специальные задания. На обязанностях членов кружка также возлагалось изыскание средств для материальной поддержки духовенства, установление связи с деревнями, иметь надзор за верующими, информировать о положении религии. К настоящему времени кружок религиозного актива распался.
Катагощин принадлежит к обновленческой ориентации. Переход его из староцерковников связан исключительно с той целью, чтобы можно было продолжать работу по расширению и укреплению религиозности среди массы. 6 июля 1936 года Катагощин в отношении этого рассказывал: «Цель современного духовенства – удержать религию, сохранить веру. Обновленчество хотя и не пользуется авторитетом среди массы, но влиять на массу методом обновленчества возможности имеются больше. Верующие еще не поняли, что мы, обновленцы, стоим за то, чтобы только удержать религию».
Катагощин высказывает свои враждебные взгляды существующему строю, недоволен политикой советской власти и партии. О власти он отзывается так: «Советская власть – это ни что иное, как группа бандитов». Или говорит: «Государство руководит методом жульничества, кругом обман народа. Положение для народа сейчас в тысячу раз хуже, чем при монархизме, – свободы нет совсем, существует железная дисциплина».
Катагощин 6 июля 1936 года в беседе по поводу проекта новой конституции заявил: «Новая конституция будет хорошей только на бумаге, она так и останется бумажной. Этой конституцией хотят только показать другим государствам нашу свободу, а на самом деле никакой свободы нет».
О построении бесклассового социалистического общества Катагощин в марте месяце [1937 г.] говорил так: «Коммунисты обманывают, что жизнь может улучшиться только при социализме. Это ложь. Хорошую жизнь может принести только религия, она сохранит человека».
«Сов[етская] власть торопится с построением социализма, допускает много ошибок. Взять, к примеру, вот, колхозы. Там работа идет только путем принуждения, колхозники работать в колхозе не хотят, а их заставляют принудительно. Вот бухаринцы говорят, что с построением социализма торопиться не нужно».
В начале апреля месяца 1937 года Катагощин, разговаривая о троцкистах, сказал так: «Сейчас ведется борьба с троцкистами, но их полностью никогда не уничтожат. Коммунисты всех хотят сделать единомышленниками Сталина, но этого не будет».
О коммунистах он сказал: «Настоящих коммунистов нет, в партии все состоят из-за куска хлеба».
Катагощин при совершении церковной службы всякий раз выступает перед верующими с «проповедями». В своих «проповедях» он обычно увязывает вопросы текущего момента. Так было, например, во время проведения всесоюзной переписи, при обсуждении проекта новой Конституции и т. д.
Имеет связь с гор[одом] Казанью, получает оттуда часто письма. Говорит, что у него в Казани осталось много знакомых из числа старых рабочих, которые, по заявлению Катагощина, были и останутся настоящими религиозниками.
В гор[оде] Буинске он имеет связь с религиозным активом, больше из числа женщин. Так, связи его известны с Ожигановой Анастасией, Пименовой Марией, Пименовой Надеждой, Петровой Надеждой. Из мужчин: Столяров Дмитрий, Кулаков Иван, Краснов Николай[3], Исаев Максим.
Прошу санкции на арест Катагощина и предъявление ему обвинения по ст. 58 п. 10 ч. 2 У[головного] к[одекса].
Начальник Буинского Р[айонного] о[тдела] НКВД Т[атарской] р[еспублики] мл[адший] лейтенант госбезопасности Дружинин /Дружинин/.
Пом[ощник] Оперуполномоченного сержант госбезопасности Файзуллин /Файзуллин/.
27 июня 1937 г.
г. Буинск
№ 32
31 августа 1937 г. – Постановление об аресте В. М. Катагощина[4]
«Утверждаю».
Прокурора Буинского р-на подпись[5]
Постановление
(об избрании меры пресечения)
1937 г. августа 31 дня.
Я, врид. нач[альника] Буинского р[айонного] о[тдела] НКВД Т[атарской] р[еспублики] сержант госбезопасности Харитонов сего числа, рассмотрев имеющийся материал на епископа гор[ода] Буинска Т[атарской] р[еспублики] Катагощина Василия Михайловича, нашел, что гр[ажданин] Катагощин Василий Михайлович после приезда из г. Казани в гор[оде] Буинске организовал кружок из религиозного актива, среди которых ведет антисоветскую и антиколхозную агитацию. Кроме этого ведет агитацию против всех мероприятий партии и правительства.
К[онтр]р[еволюционная] деятельность Катагощина устанавливается по признакам ст. 58-10 ч. 2 У[головного] к[одекса].
А поэтому, руководствуясь ст. 145-146-158 У[головно-]п[роцессуального] к[одекса]
Постановил.
Меру пресечения в отношении Катагощина, чтобы он не мог скрыться от следствия и суда и чтобы не мог влиять на правильный ход следствия, избрать содержание под стражей в тюрьме г. Куйбышева Т[атарской] р[еспублики].
Настоящее постановление объявить обвиняемому, о чем просить санкции прокурора на арест Катагощина В. М.
Настоящее постановление мне объявлено.
Врид. нач[альника] Буинского р[айонного] о[тдела] НКВД Т[атарской] р[еспублики] сержант г[осударственной] безоп[асности] Харитонов. /Харитонов/.
№ 33
3 сентября 1937 г. – Протокол допроса обвиняемого В. М. Катагощина[6]
Вопрос : В разное время при Сов.власти вы были организатором и руководителем разных религиозных кружков. Подтверждаете [ли] Вы это?
Ответ : Подтверждаю. До Октябрьской революции и при сов[етской] власти вплоть до последнего времени я был организатором и руководителем разных религиозных кружков, назначение которых было: религиозная пропаганда, обактивление религиозников и помощь им. До 1932 года я безвыездно жил в Казани, служил при Кирилло-Мефодиевской церкви. При сов[етской] власти в Казани в разное время я организовывал и руководил следующими кружками: а) братства и сестричества; б) детский кружок по устройству духовных вечеров; в) кружок «активной помощи» материальной – по устройству на службу; г) кружок по устройству певческих трапез; д) церковно-обновленческий кружок и т. п.
Вопрос : Кто из активных участников «религиозных кружков» проживает в настоящее время в Казани.
Ответ: Из быв[ших] активных участников религиозных кружков в настоящее время проживают в Казани:
1) Казанская Мария Павловна – учительница в одной из начальных школ, она, в частности, руководила детским кружком. В состав детского кружка входили дети прихожан Кирилло-Мефодиевского прихода, фамилии их не помню. Основное назначение этого кружка было религиозное учение среди детей.
2) Маркина Евдокия Васильевна, занимается, т. е. существует на средства от стирки белья. Она принимала участие в кружке по устройству трапез, сопровождавшиеся религиозными песнопениями.
3) Федорова Прасковья Владимировна, в прошлом телефонистка, теперь на пенсии. Она главным образом принимала участие в сборе «пожертвований» на церковь и отдельных церковников.
4) Катанова Анна Николаевна, дочь умершего профессора Гос[ударственного] университета. Она принимала участие в детском кружке до 1924 года, теперь я с ней связи не поддерживаю, она осталась в тихоновской ориентации.
5) Вараксина Ольга Николаевна – дочь быв[шего] владельца винного завода. Приблизительно в 1925–[19]26 гг. выехала во Францию. Раза два я получил от нее письма откуда-то из предместья Парижа, точно не помню.
6) Муравьев Николай Яковлевич – быв[ший] чиновник Министерства внутренних дел, теперь ветеринарный врач, служит в поселке Юдино на линии железной дороги вблизи Казани. Он руководил певческим кружком, подготовлял «духовные вечера».
7) Иконникова Ольга Ларионовна – домохозяйка, проживает в Казани, вдова. Сын ее Алексей Андреевич Иконников работает в Казани в железнодорожном кооперативе. Иконникова принимала участие в сборе «пожертвований».
Вопрос: Кто из участников «кружков», кроме Вараксиной, проживает за границей? С кем за границей Вы имеете связь?
Ответ : Связей [с] заграницей у меня нет.
Вопрос: По приезде в Буинск за время пребывания в нем Вы принимали активные меры к организации кружка «Братства и сестричества». Что вы практически сделали в этой части.
Ответ: Да, приехав в Буинск в 1933 году, я предпринял меры к организации кружка «Братства и сестричества», я группировал актив верующих, но очень мало добился в этой части. В кружок, или можно назвать небольшую группу, я привлек: Ожиганову Анастасию Ивановну – вдова, муж ее ранее был письмоводителем волостного правления, в настоящее время казначей собора в Буинске; Пименову Марию Николаевну – старушка, муж ее был церковный регент. Имел в виду я привлечь в кружок Кулакова Ивана Тимофеевича – член обувной артели в Буинске, сейчас, кажется, работает в Казани, но он не проявил особого желания. Других лиц, подходящих для деятельности кружка, я не нашел.
Названные лица мною привлекались в группу обновленцев… Катагощин.
Нач[альник] 4 отд[ела] УГБ НКВД Т[атарской] р[еспублики] лейтенант гос[ударственной] безоп[асности] подпись.
№ 34
18 сентября 1937 г. – Протокол допроса обвиняемого В. М. Катагощина[7]
Вопрос : Дайте показание, Вы кому и с кем направили письмо из Буинской КПЗ?
Ответ: Когда я сидел в Буинской КПЗ, в сентябре м[еся]це 1937 г., направил письмо с одним арестантом, которого освободили из заключения под подписку для передачи Ожигановой Анастасии. У этого арестованного фамилии не знаю, но, кажется, Дмитриев. Кроме этого, еще один раз хотел было письмо передать в окно Ожигановой, но не пришлось, т[ак] к[ак] [в] этот раз заметили сотрудники Р[айонного] о[тдела] м[илиции].
Вопрос: Дайте показание, Вы сколько раз писем[8] направили Ожигановой, когда сидели в КПЗ?
Ответ: Я послал письмо Ожигановой один раз с арестованным. По фамилии, кажется, его Дмитриев.
Вопрос: Дайте показание, Вы об чем в этом письме написали для передачи Ожигановой?
Ответ: Я написал в письме то, о чем меня допросили, и чтобы она передала моей супруге [просьбу] принести мне необходимых вещей.
Вопрос: Вы показываете ложно, дайте правильное показание о том, об чем написали в письме?
Ответ: Я показал правильно, больше я ни о чем не писал.
Вопрос: Дайте показание, это Ваше письмо, написанное на имя Ожигановой?
Ответ: Это предъявленное письмо, написанное на имя Ожигановой, мое, это я написал и послал с арестованным Дмитриевым.
Вопрос: Дайте показание, какие документы Вы велели скрыть Ожигановой и почему написали, что будьте осторожны, обыск и у Вас будет?
Ответ: Я велел разорвать резолюцию, присланную митрополитом Померанцевым[9] о староцерковниках, т[ак] к[ак] эта резолюция сейчас не нужна, и еще [ряд] других документов, компрометирующих ее. На счет обыска я предупредил из-за того, что я думал и у нее должен быть обыск, т[ак] к[ак] я про нее показал.
Вопрос: Дайте показание о своей к[онтр]р[еволюционной] деятельности, которую проводили во время проживания в г. Буинске и в других р[айо]нах Т[атарской] р[еспублики]?
Ответ: Я как религиозный человек всегда старался за укрепление религии, т[ак] к[ак] я как верующий должен стоять за религию, а Тихоновское течение я только сочувствовал из-за того, что у нас религия одинаковая.
В отношении конституции я говорил, «что эта новая конституция только на бумаге хорошая, а на деле будет или нет хорошо, нельзя верить». «Во время проведения в жизнь конституцию могут частью не выполнить». Когда Васильев Михаил Петрович мне говорил, в 1936 году, что плохо живешь, в церкви нет дьякона и мало посещают церковь, я ответил: «Да, что плохо живется, раз такое время пришло, приходится терпеть, пока не все сознательны, когда будут все сознательны, тогда будет лучше». Кроме этого я еще говорил, что «сейчас вернулись к старому христианскому времени, из-за этого сейчас ходим пешком, но ничего не сделаешь, приходится терпеть». «Это соответствует моим убеждениям».
Во время проведения переписи населения в проповеди в церкви я говорил, что «верующие должны указать, что он верует, если плохо верует, тому и нечего ходить в церковь». В апреле м[еся]це 1936 г., когда я был у церковного регента Исаева Максима Архиповича, приходили гр[ажда]не Шмелин, Краснов Николай, Герасимов и др., где я о построении социализма говорил, «что социализм можно построить только при участии церкви, религия только спасет человека и приведет к хорошей жизни. Сов[етская] власть должна призвать на помощь построить социализм и церковников, религия может помочь в улучшении моральной стороны человека».
Больше ничего не могу показать, протокол прочитан и записан с моих слов правильно, в чем и расписыв[аюсь] Катагощин.
Допросил Харитонов.
№ 35
4 ноября 1937 г. – Протокол допроса обвиняемого В. М. Катагощина[10]
Вопрос: В предыдущих своих показаниях Вы не полностью дали показания о своей а[нти]сов[етской] агитации среди населения. Следствие настойчиво требует дать развернутые показания по этому вопросу.
Ответ: Признаюсь чистосердечно, что я идейно убежден в религии. На протяжении целого ряда лет занимался а[нти]сов[етской] агитацией на селе среди колхозников и единоличников. С момента моего приезда в гор[од] Буинск я с первого начала конспиративно созвал религиозный актив, а после эти созывы мною стали проводиться более открыто. На этих созывах-сборищах я проводил беседы по внедрению религиозного учения и веры в Бога. Перед религиозным активом в Буинске ставился вопрос о вербовке новых членов религиозного актива, для чего я специально давал задание активу религиозников. Причем эти задания я получал от казанского митрополита Ерофея Померанцева. Последний на меня имел сильное давление в части увеличения религиозного актива. На обязанностях религиозного актива возлагалось изыскание средств для материальной поддержки духовенства, установление связи с деревнями, иметь надзор за верующими, информировать о положении религии.
Вопрос: Назовите конкретно лиц из религиозного актива в гор[оде] Буинске?
Ответ: По гор[оду] Буинску религиозный актив мною указан в предыдущем допросе от 31/Х с. г. Мне хорошо известно, что в гор[оде] Буинске до сего времени существует к[онтр]р[еволюционная] религиозная группа староцерковников, к числу таких относятся:
1) Пименов Алексей Пименович, бывший церк[овный] староста, в прошлом судим за к[онтр]р[еволюционную] деятельность.
2) Синчугов Василий Дмитриевич, б[ез] о[пределенных] з[анятий].
3) Соболев Борис, б[ез] о[пределенных] з[анятий]. Сын у него служит на почте в Буинске.
4) Синчугова Евдокия Михайловна.
5) Шмелин Григорий Алексеевич, пенсионер
6) Власова Аграпена Петровна и ее родственница Власова, имя и отчество которой не знаю.
7) Сергеичева Акулина Михайловна.
8) Глинская, имя, отчество не знаю, муж ее был сослан за к[онтр]р[еволюционную] деятельность.
9) Герасимов Иван Александрович.
10) Калашникова, имя, отчество тоже не знаю.
11) Токарева Екатерина Петровна.
12) Архангельская, она же Монастырева, бывшая жена священника Архангельского, который расстрелян за к[онтр]р[еволюционную] деятельность.
13) Мыльникова Анна Дмитриевна и ее сын Мыльников Иван Константинович.
Вопрос: Кто является руководителем этой группы?
Ответ: Организатором и руководителем данной к[онтр]р[еволюционной] религиозной группы является Пименов Алексей Пименович. Т[ак] к[ак] все члены этой группы часто устраивают сборища в квартире Пименова, на которые также посещает священник Фроловской церкви Тетюшского района Павлов и активный член этой группы Краснов Николай Герасимович, гр[ажданин] гор[ода] Буинска.
Вопрос: Сколько раз устраивались ими сборища в квартире Пименова и какие вопросы на них обсуждались?
Ответ: Количество сборищ сказать не могу, но хорошо знаю, что сборища были очень часто и на каждом сборище они занимались а[нти]сов[етской] агитацией и дискредитировали существующий строй.
Вопрос: Следствию известно, что Вы с членами указанной группы имели тесную связь по своей а[нти]сов[етской] агитации и дискредитации сов[етской] власти?
Ответ: Надо признаться, что я с некоторыми членами этой группы действительно имел связь. Под видом обработки их как староцерковников в обновленческую церковь совместно с ними вел а[нти]сов[етскую] агитацию и дискредитировал все мероприятия партии и правительства, т[ак] к[ак] у нас интересы были общие: сохранить религию. Июля 6-го дня 1936 года, ведя а[нти]сов[етскую] агитацию под видом религиозной проповеди, я говорил, что цель современного духовенства – удержать религию, сохранить веру. Поэтому необходимо нужно иметь влияние на массы. Кроме этого по вопросу сов[етской] власти я говорил, что сов[етская] власть – это есть небольшая кучка бандитов, и что государство руководит методом жульничества, т[ак] к[ак] в народе кругом обман. Положение для народа гораздо хуже, чем при монархии, свободы нет, существует железная дисциплина.
Не помню какого числа в июне м[еся]це 1936 года по вопросу проекта новой конституции я, по своему убеждению, говорил, что конституция хорошей будет только на бумаге и что этой конституцией хотят показать свободу другим странам, но на самом деле никакой свободы нет и не будет. Подобную а[нти]сов[етскую] агит[ацию] я проводил систематически. Мне помнится случай в апреле м[еся]це [19]37 года по вопросу троцкизма. Я говорил, что троцкизм никогда не уничтожат, коммунисты всех хотят сделать единомышленниками Сталина, но этого не будет. Мои показания выражены не точно. Катагощин.
Настоящих коммунистов нет, в партии все состоят из-за куска хлеба. Больше показать ничего не могу, записано верно, мне прочитано, в чем и расписуюсь. Катагощин.
Допр[осил] лейт[енант] гос[ударственной] безоп[асности] Поляков.
№ 36
27 декабря 1937 г. – Обвинительное заключение на В. М. Катагощина[11]
Утверждаю.
Нач[альник] Каз[анской] гор[одской] опергруппы НКВД Т[атарской] р[еспублики] Самарин/Самарин/, лейтенант гос[ударственной] безопасности.
Декабря 1937 г.
По след[ственному] делу № 1723
Обвинительное заключение.
Я, сотрудник опергруппы НКВД Т[атарской] р[еспублики] лейтенант гос[ударственной] безопасности Поляков, декабря 27 дня 1937 года, рассмотрев следственное дело № 1723 по обвинению Катагощина Василия Михайловича, 1879 года рождения, уроженца с. Верезуева[12] Скопинского р[айона] быв[шей] Рязанской губернии, грамотного, беспартийного, служителя религиозного культа, архиепископа обновленческой ориентации гор[ода] Буинска Т[атарской] р[еспублики] установлено следующее.
Катагощин до гор[ода] Буинска, работая в гор[оде] Казани, организовал кружок из актива религиозников, так называемый «кружок сестричества». Такой же кружок он создал и в гор[оде] Буинске вскоре после [сво]его приезда. Первое время соз[ы]вал религиозный актив конспиративно, а после эти сборы стали проводиться более открыто.
На собраниях кружка Катагощин проводил беседы по внедрению религиозного учения и веры в Бога. Перед членами кружка ставил вопрос о вербовке новых членов, на этот счет давал специальные задания. На обязанность членов кружка также возлагалось извлечение средств для материальной поддержки духовенства, установления связи с деревнями, иметь надзор за верующими, информировать о положении религии.
Катагощин принадлежит к обновленческой ориентации, переход его из староцерковников связан исключительно с той целью, чтобы можно было продолжать работу по расширению и укреплению религиозности среди масс.
Июля 6-го дня 1936 года Катагощин в отношении этого говорил: «Цель современного духовенства – удержать религию, сохранить веру. Обновленчество хотя и не пользуется авторитетом среди массы, но влиять на массу методом обновленчества возможности имеются большие. Верующие еще не понимают, что мы, обновленцы, стоим за то, чтобы только удержать религию» (см. стр. 47)[13].
Катагощин враждебно настроен по отношению к сов[етской] власти и Партии, систематически проводил а/сов. агитацию среди колхозников и единоличников, при этом он говорил: «Советская власть – это ничто иное, как группа бандитов, т[ак] к[ак] государство руководит методом жульничества, кругом обманывают народ. Положение для народа сейчас в тысячу раз хуже, чем при монархизме, свободы нет совсем, существует железная дисциплина» (стр. 46, 51).
Развивая свою а[нти]сов[етскую] агитацию, июля 6-го дня 1936 года по вопросу проекта новой конституции, он говорил: «Новая конституция будет хорошей только на бумаге, она так и останется бумажкой. Этой конституцией хотят показать только другим государствам нашу свободу, а на самом деле никакой свободы нет» (стр. 46, 51).
По вопросу о построении бесклассового социалистического общества он говорил: «Коммунисты обманывают, что жизнь может улучшиться только при социализме. Это ложь. Хорошую жизнь может принести только религия, она сохранит человека. Сов[етская] власть торопится с построением социализма, допускает много ошибок. Взять, к примеру, вот колхозы, там работа идет только путем принуждения, колхозники работать в колхозе не хотят, а их заставляют принудительно. Вот бухаринцы верно говорили, что с построением социализма торопиться не нужно» (стр. 46, 51).
В апреле месяце 1937 года о врагах народа троцкистах, он говорил: «Сейчас ведется борьба с троцкистами, но их полностью никогда не уничтожат. Коммунисты всех хотят сделать единомышленниками Сталина, но этого не будет. Настоящих коммунистов нет, в партии все состоят из-за куска хлеба» (стр. 46, 51).
Катагощин, совершая церковную службу, всегда выступал перед верующими с проповедями. В своих проповедях он увязывал вопросы текущего момента и в этот момент распространял а[нти]сов[етскую] агитацию, дискредитировал все мероприятия партии и правительства, в чем полностью виновным себя признал.
Поэтому, на основании вышеизложенного,
Постановил.
Следственное дело № 1723 по обвинению Катагощина Василия Михайловича направить на рассмотрение тройки НКВД ТАССР.
Сотрудник опергруппы НКВД Т[атарской] р[еспублики] лейтенант гос[ударственной] безопасности Поляков /Поляков/.
Справка: Вещественные доказательства – контрреволюционные записи хранятся во 2-м отд[еле] УГБ НКВД Т[атарской] р[еспублики]. Арестованный Катагощин находится под стражей в тюрьме гор[ода] Куйбышева Т[атарской] р[еспублики] с 19/Х [19]37 года.
Сотрудник опергруппы НКВД Т[атарской] р[еспублики] лейтенант гос[ударственной] безопасности Поляков /Поляков/.
№ 37
30 декабря 1937 г. – Выписка из протокола № 141 заседаний тройки НКВД ТАССР[14]
Выписка из протокола № 141 заседания тройки при НКВД Тат[арской] АССР от 30 декабря 1937 г.
Слушали: Дело Буинского р[айонного] о[тдела] НКВД Т[атарской] р[еспублики] № 1723 по обвинению Катагощина Василия Михайловича, 1879 г[ода] рожд[ения], урож[денного] д. Верезуево[15] Скопинского р[айо]на б[ывшей] Рязанской губ[ернии], сын попа, до ареста служил архиепископом по Буинскому и др[угим] смежным районам.
Постановили: Катагощина Василия Михайловича расстрелять, лично ему принадлежащее имущество конфисковать.
Выписка верна.
Нач[альник] 8 отд[ела] УГБ НКВД Т[атарской] р[еспублики] мл[адший] лейтенант г[осударственной] б[езопасности]. Он же – секретарь тройки Соловьев /Соловьев/.
№ 38
4 января 1938 г. – Акт НКВД ТАССР об удостоверении личности В. М. Катагощина при расстреле[16]
Акт
от 4.01.1938 г. января 4 дня.
Мы, нижеподписавшиеся, проверили личность гр[аждани]наКатагощина Василия Михайловича, уроженца с. Вердерево Скопинского уезда Рязанской области, который личность свою подтвердил и в удостоверении расписался.
Катагощин.
Нач[альник] Куйбышевского р[айонного] о[тдела] НКВД мл[адший] лейтенант г[осударственной] б[езопасности] подпись.
Нач[альник] II отд[ела] УГБ НКВД лейтенант г[осударственной] б[езопасности] И. Самарин.
№ 39
4 января 1938 г. – Выписка из акта о расстреле В. М. Катагощина[17]
Совершенно секретно.
Выписка из акта
Постановление тройки НКВД Тат[арской] АССР от 30 декабря 1937 г. о расстреле Катагощина Василия Михайловичаприведено в исполнение 4 января 1938 г. в 12 час[ов] 05 мин[ут].
Лейтенант гос[ударственной] безопасности И. Самарин,
Дело священника-обновленца Николая Васильевича Фирсова[18]
№ 40
27 июля 1937 г. – Справка на арест Н. Ф. Фирсова[19]
Арест по 2[20] категории.
Утверждаю.
Нач[альник] опергруппы – Нач[альник] 4 отд[ела] УГБ НКВД Т[атарской] р[еспублики] капитан гос[ударственной] безопасн[ости] Веверс /Веверс/.
27 июля 1937 года.
Справка
На гр[аждани]на Фирсова Николая Васильевича, 1899 года рождения, уроженец с[ела] Остапово Ц[ентрально-]Ч[ерноземной] о[бласти], украинца, б[ес]п[артийного], священника, гр[аждани]на СССР.
Священник обновленческой ориентации Фирсов враждебно настроен к советскому государственному строю.
Фирсов является приверженцем католичества и в этом направлении ведет среди церковников активную агитацию путем восхваления преимуществ католичества.
Во время церковных служб Фирсов произносит проповеди, в которых в завуалированной форме ведет а[нти]с[оветскую] религиозную и пораженческую агитацию, направленную к обактивлению религиозного движения.
Фирсов имеет тесную связь с недавно вернувшимся из ссылки б[ывшим] участником ликвидированной в 1933 г. к[онтр]р[еволюционной] фашистской группы игуменом Нифонтом – он же Булавко Иваном Ивановичем и вместе с ним проводит нелегальную деятельность по созданию в Казани к[онтр]р[еволюционного] кружка церковников.
В разговорах с знакомыми Фирсов высказывает к[онтр]р[еволюционную] клевету по вопросу о стахановском движении.
Аналогичную к[онтр]р[еволюционной] клевету Фирсов высказывал по вопросу о Сталинской конституции СССР.
Фирсов проживает в сторожке Арской кладбищенской церкви. Подлежит аресту.
Оперуполномоч[енный] от[деле]ния 4 отд[ела] УГБ мл[адший] лейтенант гос[ударственной] безопасности Н. Блинов /Блинов/.
Согласен: Нач[альник] 4 от[деле]ния 4 отд[ела] УГБ лейтенант гос[ударственной] безопасности Степанов /Степанов/.
№ 41
13 ноября 1937 г. – Показания А. Ф. Абросимова по делу Н. В. Фирсова и И. И. Булавко (игумена Нифонта)[21]
Вопрос: Расскажите подробно все, что Вам известно о к[онтр]р[еволюционной] деятельности б[ывшего] священника кладбищенской церкви г. Казани Фирсова Николая Васильевича?
Ответ: Фирсова Н. В. я знаю как человека, враждебно настроенного к советскому государственному строю, который вокруг себя группировал верующих и среди них систематически вел а[нти]с[оветскую] агитацию, направленную на дискредитацию руководства партии и сов[етского] правительства. Во время церковных служб Фирсов Н. В. произносил проповеди, в которых в явной форме вел а[нти]с[оветскую] религиозную и пораженческую агитацию, направленную к обактивлению религиозного и фанатического движения. Для иллюстрации его а[нти]с[оветской] деятельности могу привести следующие примеры.
2/Х 1936 г. в кладбищенской церкви Фирсов произносил проповедь о «смоленских чудотворцах» – князе Феодоре и его сыновьях Давиде и Константине. В своих проповедях в церкви, а также и в разговорах с верующими Фирсов распространял контрреволюционную клевету о стахановском движении и о Конституции СССР. Во время похорон покойников Фирсов верующим говорил, что люди умирают от стахановского движения.
Обсуждая доклад тов[арища] Сталина о новой конституции СССР 26/XI 1936 г. в кругу верующих, Фирсов говорил: «А чего хорошего говорит Сталин? Говорит он неважно, очень нудно, с каким-то татарским акцентом. Было бы очень плохо, но свой разговор он немного скрашивает шуткой про какую-то там Палашку или Машку». Слушая этот разговор Фирсова, я ему [сказал], что «содержание доклада тов[арища] Сталина хорошее», на что Фирсов мне ответил: «Это содержание нам, духовным, ничего не дает. Мы все чего-то ждем от конституции, а чего она нам хорошего даст?» Я сказал: «Как чего?: Гражданство, право голоса, право поступления на службу и вообще взгляды на нас изменятся». Фирсов мне ответил: «Дожидайтесь, когда отречешься от сана, бросишь служить в церкви, тогда может быть еще и поступишь куда-нибудь. А попробуйте вот так, как есть, пожалуй. И не возьмут на службу, и голоса никакого не дадут. Да и на что нам голос, все равно в депутаты нас не выберут – не радуйтесь».
О советской прессе Фирсов также отзывался враждебно. Он среди верующих читал статьи, помещенные в газетах о конституции СССР, а также стихи о сов[етских] республиках, заявляя при этом: «Глупости пишут, и читать нечего».
24/I 1937 г. среди церковников Фирсов распространял к[онтр]р[еволюционные] клеветнические измышления о жизни колхозников, для чего приводил примеры о временных продовольственных затруднениях, говоря, что для колхозников устраивают очереди за хлебом. «Видите, как над людьми издеваются, а что будем делать весной? Тогда будет форменный голод. Вот вам и колхозы!» А в другом месте молодые парни говорят: «Чего смотреть-то, давайте возьмем на “Ура!” и ничего не будет, скажем голодные, а что они, смеются что ли?».
31/I 1937 г. Фирсов, всячески дискредитируя советское правительство, в кладбищенской церкви в присутствии верующих восхвалял фашистскую Германию, говорил: «Самая передовая, самая культурная страна – это Германия, там самые умнейшие люди во всем мире».
Приведенный мной перечень примеров а[нти]с[оветской] деятельности Фирсова далеко не полный, но эти отдельные факты, характеризующие глубокую а[нти]с[оветскую] деятельность Фирсова, которую он систематически ведет среди верующих, обрабатывая последних в а[нти]с[оветском] духе.
Свою а[нти]с[оветскую] деятельность Фирсов проводил вместе с священником – а[нти]с[оветски] настроенным Булавко Иваном Ивановичем, с которым был тесно связан. Посещали квартиры друг друга и под видом гипноза проводили ряд издевательств над гражданами, посещающими квартиры Фирсова и Булавко[22].
Показания с моих слов записаны правильно, мною прочитаны, в чем и расписуюсь. А. Абросимов.
Допросил: п[омощник] о[пер]уполномоч[енного] 4 отделения 4 отдела УГБ НКВД Т[атарской] р[еспублики] сержант г[осударственной] б[езопасности] Асаулюк.
№ 42
23 ноября 1937 г. – Показания обновленческого «митрополита» Иерофея Померанцева[23]
Вопрос : Расскажите подробно все, что Вам известно об антисоветской деятельности б[ывшего] священника кладбищенской церкви Фирсова Николая Васильевича.
Ответ: Мне известно, что б[ывший] священник кладбищенской церкви Фирсов Н. В., являющийся священником обновленческой ориентации, является враждебно настроенным к советскому государственному строю, который вокруг себя группирует верующих и среди них систематически вел а[нти]с[оветскую] агитацию, направленную на дискредитацию руководства партии и советского правительства.
Для иллюстрации могу привести следующие примеры его а[нти]с[оветской] пропаганды. Как известно, что Фирсов является специалистом по радио и имел у себя на квартире радиоприемник, который также использовал в своих а[нти]с[оветских] целях. Так, например, во время передач по радио он, Фирсов, тут же на радиоприемнике устраивал духовный концерт, в котором поется «Господи, силою твоею возвеселится царь». Во время таких духовных концертов было заметно, что Фирсов питает большую ненависть к советскому строю и любит, как идет речь о старом монархическом строе.
Во время передач по радио о смерти тов[арища] Орджоникидзе Фирсов, стоя у радиоприемника, высказал свое удовлетворение смертью тов[арища] Орджоникидзе, высказался публично, заявил: «Ну вот, еще одного отправили». В разговоре со мной о испанских событиях Фирсов также высказал контрреволюционную клевету по адресу сов[етского] правительства, заявив: «Мне что-то не верится, что сов[етское] правительство не посылает в Испанию своих людей для помощи республиканцам». Слушая радиопередачи о потерях мятежников на фронтах Испании, Фирсов высказывал сочувствие мятежникам и говорил: «А вот почему-то о потерях республиканцев не сообщают, их ведь должно быть гораздо больше».
Подобных а[нти]сов[етских] разговоров со стороны Фирсова я слыхал очень много, которых сейчас в памяти воспроизвести не могу. Могу только сказать, что Фирсов является исключительно а[нти]сов[етски] настроенной личностью. Имел тесную связь с Булавко, с которым, полагаю, что он, Фирсов, и проводил свою к[онтр]р[еволюционную] деятельность. Больше о Фирсове показать не имею ничего, показал правильно, записанное с моих слов мною прочитано, в чем и расписуюсь. И. Померанцев.
Допросил: п[омощник] о[пер]уполном[оченного] 4 отд[еле]ния 4 отдела УГБ НКВД Т[атарской] р[еспублики] сержант госуд[арственной] безоп[асности] Асаулюк.
Дело о священнике-обновленце В. С. Снигиреве[24]
№ 43
Ранее 12 октября 1937 г. – Справка на арест В. С. Снигирева[25]
Справка
Об антисоветской деятельности попа с[ела] Александровки Арского р[айо]на Т[атарской] р[еспублики] Снигирева Василия Семеновича.
Снигирев В. С., 1873 г[ода] рожд[ения], поп, происходит из г[орода] Жеребятниково Манинского р[айо]на Куйбышевского края, из мещан. Находясь с 1929 г. в селе Александровка, он ведет усиленную к[онтр]р[еволюционную] работу в массах населения, создавая антиколхозные настроения, распространяет слухи о скором падении сов[етской] власти, насаждает прояпонские настроения и восхваляет строй в Германии и Японии.
Например, в 1931 г. он вел открыто организующую антиколхозную работу. Благодаря его влиянию в селе до настоящего времени коллективизировано лишь 60% хозяйств.
8 мая 1937 г. гр[аждани]н д[еревни] Мендюш Сайфуллин рассказывал односельчанам: «Я был в деревне Александровке, где встретил попа Снигирева. Он говорил, что в мае месяце сов[етская] власть будет уничтожена, и придет новая власть».
18 сентября, будучи в д[еревне] Пшалым, Снигирев среди колхозников вел антисоветские суждения, противопоставляя колхозы религии.
20 сентября в своей квартире он говорил: «Руководители власти – без знания, социалистическая система – грубая, кошмарная. Она несет преждевременную смертность среди населения. Советская школа – сборище хамов. Высшим институтом воспитания всестороннего человека является религия. Большевики некультурные люди, а вот японцы и немцы высоко ценят культуру».
25 сентября в своей квартире, дискредитируя т[оварища] Ленина, он говорил: «Советская власть расстреляла Зиновьева, Каменева, Тухачевского несправедливо. Они великие люди. Если бы был в СССР Троцкий, дела были бы лучше».
Снигирев подлежит аресту.
Нач[альник] Арского р[айонного] о[тдела] НКВД Т[атарской] р[еспублики] лейтенант гос[ударственной] безопасности Иванов /Иванов/.
Дело священника-обновленца Н. Ф. Якунина[26]
№ 44
13 ноября 1937 г. – Справка на арест Н. Ф. Якунина[27]
Утверждаю.
Сов[ершенно] секретно.
Нач[альник] опергруппы лейтенант г[осударственной] б[езопасности] Власов/ Власов/
13 ноября 1937 г.
Справка.
Якунин Николай Филиппович, 1885 года рождения, уроженец с[ела] Кутема Первомайского района, мордвин, грамотный, беспартийный, гражданин СССР, священник с[ела] Зюзино Рыбно-Слободского района.
Якунин в 1915–[19]16 году был монахом Макарьевского монастыря, в 1916–1918 году был в старой армии псаломщиком и после революции и работает священником.
Якунин, будучи враждебно настроен к советской власти, на протяжении ряда лет ведет к[онтр]р[еволюционную] антисоветскую работу.
В январе 1937 года в связи с новой Конституцией СССР Якунин открыто распространял к[онтр]р[еволюционную] агитацию: «Вот чего мы добились, теперь все на старое переходит, все закрытые церкви будут восстановлены. Вот вы разорили церковь в Корноухове, теперь поплатитесь своими костями за это. Советская власть никогда не сможет прекратить религиозную службу».
Якунин ходит по окружающим селениям, группирует вокруг себя группу евангелистов, вербуя в нее главным образом женщин колхозниц. Так, завербованные им женщины-колхозницы д[еревни] Брехово Поликарпова Анна и Мельникова Мария в июле сего года отказались выходить на полевые работы, заявив, что им сейчас некогда ходить на колхозную работу, они перешли в новую веру и молятся Богу.
Якунин с целью дискредитации и разложения сельского актива систематически и открыто спаивает сельский и колхозный актив и колхозных бригадиров, чем срывает колхозные работы и дискредитирует сельских работников в глазах колхозников.
Контрреволюционная подрывная работа попа Якунина носит систематический и открытый характер. На основании изложенного полагал бы: Якунина Николая Филипповича, попа как активно действующего к[онтр]р[еволюционного] элемента арестовать и привлечь к ответственности по второй категории[28].
Н[ачальни]к Рыбно-Слободского р[айонного] о[тдела] НКВД ТАССР лейтенант государственной безопасности Вавилов /Вавилов/.
№ 45
6 декабря 1937 г. – Характеристика сельсовета на Н. Ф. Якунина[29]
1937 года 6 декабря дана настоящая Зюзинским с[ельским] советом Рыбно-Слободского р[айо]на АТССР на служителя культа при зюзинской церкви Якунина Николая Филипповича 1886 года рождения, происхождение его не известно, который работает служителем культа при зюзинской церкви с 1929 года. Проживая в селе Зюзино, занимался систематическим пьянством собирал частичныя попойки, куда и приглашал колхозников. При пьянке были всякие последствия. В 1933 году был оштрафован с[ельским] советом за нарушения общественной тишины в ночное время. Замечалась его агитация, направлена против советской власти. Избирательных прав лишался. Имущества в настоящее время никакого не имеет, т. е. ни дома и не скотины. Что и удостоверяется подпись.
Дело руководителя Казанской обновленческой митрополии Иерофея (Померанцева)[30]
№ 46
25 апреля 1940 г. – Характеристика НКВД Татарской АССР на Иерофея (Померанцева)[31]
Характеристика
На бывшего с[специального] агента 3 отд[еле]ния б[ывшего] 4 отдела УГБ НКВД Т[атарской] р[еспублики] Орлова.
Орлов – Померанцев Иерофей Георгиевич, 1874 года рождения, уроженец г. Болхова бывшей Орловской губернии, из семьи священника. Образование высшее-духовное – окончил духовную академию, состоял обновленческим митрополитом в Татарии, Крыму, Ивановской и Горьковской областях.
Завербован в 1923 году в качестве спецосведомителя[32], затем пользовался агентом по разработке церковников. Имеет обширные связи среди духовенства – высшего сословия[33], а также среди религиозного актива в ряде областей СССР. В Казани работал с 1934 года. Возможности для разработки к[онтр]р[еволюционных] церковников по Казани и периферии Орлов имел чрезвычайно большие, однако материалы представлял информаторского характера, в конкретных аг[ентурных] делах не участвовал и таковых не вел.
За время нахождения на связи у о[пер]уполномоченного 3 отделения лейт[енанта] г[осударственной] б[езопасности] т[оварища] Блинова Орлов был заподозрен в двурушничестве в 1937 году, и в дальнейшем Орлов неоднократно предлагал о[пер]уполномоченному т[оварищу] Блинову взятку под видом благотворительных целей, о чем тов[арищ] Блинов своевременно донес рапортом б[ывшему] н[ачальни]ку 4 отдела УГБ.
В 1938 году Орлов был арестован и из сети исключен.
Нач[альник] 3 отд[еле]ния 2 отдела УГБ НКВД Т[атарской] р[еспублики] мл[адший] лейтенант Вахонин /Вахонин/.
25/IV-40 г.
Дело священника-обновленца И. Д. Пенкина[34]
№ 47
26 апреля 1940 г. – Характеристика НКВД Татарской АССР на священника-обновленца И. Д. Пенкина[35]
Характеристика
Спец[иальный]-осведом[итель] Пенкин Иван Дмитриевич, кличка «Успенский», священник Шумбутского прихода, систематически пьянствует, среди верующих авторитетом не пользуется. Восстановить с ним связь и использовать его в дальнейшем по нашей линии не нахожу нужным. Считаю [необходимым] исключить его как балласт из состава осведомительной сети.
Врид. Нач[альника] Кзыл-Юлдузского р[айонного] о[тдела] НКВД ТАССР Насыров.
Верно: Следователь Следчасти НКВД Т[атарской] р[еспублики] мл[адший] лейтенант гос[ударственной] безопасности Башков /Башков/.
26/IV-40 г.
Дело священника-обновленца Т. С. Горшунова[36]
№ 48
21 апреля 1932 г. – Меморандум на священника деревни Курени Буинского района ТАССР Т. С. Горшунова[37]
В развале Куренского колхоза принял некоторым образом участие и прибывший сюда из с[ела] Рус[ские] Кищаки священник Горшунов, который по приезде остановился на квартире у своей сестры. Она-то по приезде его и вышла чуть ли не одна из первых [из колхоза], чем подала пример другим. Не может быть, конечно, чтобы Горшунов и его жена, женщина довольно бойкая, не поделились в семье своих родных с теми или иными комментариями о положении – колхозного дела в с[еле] Кищаках, тем более и уход его оттуда – связан именно с выходом там из колхоза некоторых гражданок, близко к нему находившихся, что тоже послужило сигналом к развалу. По словам гр[ажданина]а Исаичева Дмитрия Горшунов некоторых из этих женщин эксплуатировал зимой в работе по пилке у него дров. Когда производилось дознание, то эти женщины совместно с другими выступили группой в защиту Горшунова с угрозой, что если он подвергается аресту, то они все выйдут из колхоза. Сам Горшунов, чувствуя, видимо, свою вину, во время производства дознания скрывался в Яшевке, а затем тотчас и уехал в Курени.
Что женщины у него работали и что они же первые вышли из колхоза, Горшунов, будучи 8/IV с.г. в Буинске, и сам этого не отрицает, а на вопрос, не было [ли] здесь его влияния, он с дерзостью ответил: «Если они все там (в колхозе) подыхают, а я виноват». К этому нужно сказать, что он еще осенью [1931 г.] намеревался уйти из с[ела] Кищаки в Курени. На вопрос, что его побуждает к этому, ответил: «Там все колхозники». Хотелось уточнить значение этого ответа, но он, будучи тогда в пьяно-возбужденном состоянии, перешел на личные грубые выпады. Сейчас в Куренях служит без утверждения надлежащих органов церковной власти, опираясь главным образом на своих там родственников и свою нахальность.
21/IV-32 г.
Нач[альник] Буинского р[айонного] о[тдела] П[олномочного] п[редставительства] ОГПУ Т[атарской] р[еспублики] Аболмасов /Аболмасов/.
№ 49
21 апреля 1932 г. – Характеристика сельсовета на священника-обновленца Т. С. Горшунова[38]
Дана настоящая характеристика попу Куренской церкви Горшунову Тихону Степановичу в том, что Горшунов переехал в с[ело] Курени в марте месяце именно в то самое время, когда был сильный выход из колхоза. Но до его приезда выход был прекращен, а с его приездом выход опять повторился еще сильнее до сего дня. До приезда Горшунова, когда я…[39] говорил с церковном старостой на счет списков верующих, то он мне сказал, что с приездом священника я вам докажу, что значит и сколько у меня верующих. Действительно, с приездом священника на первый звон к нему в церковь никто не пришел, но с его усиленной работой Горшунов работу поставил на боевую ногу, а именно, если до его [приезда] общественная часть колхоза держалась очень крепко, то с приездом его пошатнулась она. Именно выписались Осипов Илья, Осипов Александр, Осипова Ирина и ряд других товарищей, сперва связанных с ним, к которым Горшунов ходил и ходила его жена Горшунова Ирина. Господин Горшунов в настоящий момент работу ведет усиленно и…[40] в способ орудия и агитации и свою церковь.
Горшунов в Курени попал таким способом. Когда он приехал в Курени, то к нему приходили женщины из Русского Кищак и говорили ему: что ты, Горшунов, развалил колхоз у нас и хочешь уезжать? Горшунов обратно уехал, но все же урегулировал дело там и приехал обратно в Курени. Вышеупомянутые выходы Осиповы являются родственниками Горшунова.
До революции Горшунов Тихон Степанович занимался монашеством.
21/IV-32 г.
За пред[седателя] с[ельского] с[овета] Муравьев.
Секретарь подпись.
№ 50
21 мая 1932 г. – Обвинительное заключение по делу Г. С. Горшунова[41]
Обвинительное заключение
По делу № 379 по обвинению священника с. Курени Буинского р[айо]на Т[атарской] р[еспублики] Горшунова Тихона Степановича по ст. 58 п. 10 У[головного] к[одекса] РСФСР.
В Куренскую церковь из верующих входят 5 населенных пунктов: Курени, Ивашевка, Андреевка, Козловка и Немчиновка, во всех деревнях за исключением Немчиновки имелись и имеются колхозы. Священника Горшунова как вредного для данной местности объекта соответствующие организации прогнали в 1930 г. С 1930–1931 гг. в упомянутых деревнях берет свое начало коллективное строительство, которое до возвращения Горшунова шло нормально.
Горшунов как уроженец дер[евни] Андреевки (смежная деревня с Куренями) не покидал мысль обратного возвращения в Курени, все время поддерживал связь с оставшимся пред[седателем] церковного совета (фактически закрытой церкви) Ивановым Тимофеем, который уже потом 1932 г. в разговоре с колхозником-активистом Мишиным по поводу целесообразности открытия церкви выразился: «Обожди, привезу вот батюшку Горшунова из Рус. Кищаки, тогда посмотрим сколько будет у вас колхозников».
Там же Мишин показывает, что когда была закрыта церковь, колхозные дела шли хорошо, а когда вернулся священник Горшунов (3 апреля 1932 г.), когда открыли церковь, появилось антиколхозное движение, которое, кстати сказать, берет свое начало по выходу сродственников священника Горшунова – Осиповых. Также характерно то, что все выходцы активно стали группироваться в храме вокруг священника Горшунова, который при агентурной проработке не стеснялся высказывать своего враждебного отношения к коллективизации вообще (см. Меморандум, стр. 1).
Следствием достаточно подтверждается, что развал колхозов в перечисленных пунктах начался именно со дня открытия храма и объявления священника Горшунова, и что антиколхозное движение приостановилось с момента изоляции Горшунова 5/V 32 г.
Антиколхозная работа священника Горшунова также достаточно отражается двумя составленными на него актами: в Куренях от 20/IV с.г. и Ивашевке от 4/V. В последнем акте от 4/V Ивашевские колхозники указывали, что Горшунов пришел в д[еревню] Ивашевку с крестным ходом, с певчими, хоругвями и т.д., что несмотря на предупреждение (и официальное разрешение) ходить только «с крестом» по вызову, Горшунов с певчими и распеванием «Христос воскресе» по улицам стал ходить подряд по всем домам, а после того как его накрыли, он спрятался в солому, в баню, а потом пустился по огородам бежать, делая это демонстративно как «страдалец за веру». Когда же его остановили, так как он после предупреждения давал денежные взятки пред[седателю] с[ельского] совета Суслову и счетоводу колхоза Алексееву. О триумфальном «пасхальном» походе Горшунова с 70-ю женщинами, о пении «Христос воскресе» по улицам и о том, что впоследствии прятался и бегал – подтверждают лица из его лагеря, т. е. верующие старухи и дьякон.
Обвиняемый Горшунов в своем показании об антиколхозной работе и даче взяток отказывается, но проговаривается, что из Кищак он перешел в Курени потому, что там «предполагается развал колхоза», а на вопрос, почему ему было известно о «предполагавшемся развале колхоза», отвечает, что живую (хотя и завуалированную церковными делами) связь с кищаковскими и др[угими] женщинами он имел и разговоры на тему развала колхозов допускал.
По слогу своего характера и ума священник Горшунов – человек упрямый и недалекий. Его девиз – «Иди напролом», а такие субъекты сейчас в периоде коллективного строительства в деревне более чем опасны, они способны на все, благодаря своим индивидуальным качествам: упрямство и некультурность.
Обвиняемый Горшунов Тихон Степанович, 1887 года рождения, из крестьян дер[евни] Андреевки Буинского р[айо]на Т[атарской] р[еспублики] имеет жену 44 лет и дочь 6 лет. Перед арестом проживал в с[еле] Куренях у своих родственников, окончил второклассную школу в Куренях в 1907 г., русский, с 1909 по 1910 г. отбывал военную службу. До Февральской революции служил писарем на Самарском заводе взрывчатых веществ. С 1917 по 1919 г. вкл[ючительно] – секретарем комитета бедноты дер[евни] Ивашевки. С 1919 по 1929 г. – псаломщиком в д[еревне] Куренях. С 1930 г. священник в Куренях, а потом в д[еревне] Рус[ские] Кищаки Тетюшского р[айона] Т[атарской] р[еспублики] и вновь в Куренях с 3 апреля 1932 г. Арестовывался в июне мес[яце] 1931 г. в дер[евне] Линевке Ульяновского р[айо]на как «паломник» на святую икону, сидел три месяца.
Принимая в соображение, что инкриминируемое преступление Горшунова по ст. 58-10 У[головного] к[одекса] РСФСР установлено:
Постановил:
След[ственное] дело за № 379 по обвинению Горшунова Тихона Степановича по согласованию с прокурором Буинского р[айо]на отправить в судебную тройку П[олномочного] п[редставительства] ОГПУ Т[атарской] р[еспублики] на внесудебное разбирательство, перечислив Горшунова за С[екретно-]п[олитический] о[тдел] П[олномочного] п[редставительства] ОГПУ Т[атарской] р[еспублики].
21/V-32 г., г. Буинск.
Нач[альник] Буинского р[айонного] о[тдела] П[олномочного] п[редставительства] ОГПУ Т[атарской] р[еспублики] Аболмасов /Аболмасов/.
Справка:Горшунов арестован 5/V, содержится в Буинском Домзаке, вещественных доказательств по делу нет.
Нач[альник] Буинского р[айонного] о[тдела] П[олномочного] п[редставительства] ОГПУ Т[атарской] р[еспублики] Аболмасов /Аболмасов/.
[1] Василий Михайлович Катагощин (1879–1938 гг.), житель Буинска Татарской АССР с 17 мая 1933 г., сын священника, русский, образование высшее духовное (окончил Казанскую духовную семинарию в 1904 г.), кандидат богословия, женат, не судим. В 1905–1906 гг. примыкал к партии «Союз 17 октября». С 1904 г. служил псаломщиком в Кирилло-Мефодиевской церкви Казани, законоучитель Коммерческого училища Казани и в школе при приюте. В 1905 г. рукоположен в сан священника; с 1923 г. протоиерей, с ноября 1924 г. священник-обновленец. Вместе с общиной Кирилло-Мефодиевской церкви, где состоял священником до ее закрытия 19 июня 1932 г. В апреле 1930 г. кооптирован в члены обновленческого Казанского епархиального, а затем Митрополитанского управления; с сентября 1932 г. обновленческий «епископ» Чистопольский Казанской митрополии (хиротонисан во епископа в Московском кафедральном соборе председателем обновленческого Московского областного митрополитанского церковного управления митрополитом Виталием (Введенским) 18 сентября 1932 г.), сменил архиепископа Василия Троицкого. В 1932 г. обновленческим «архиепископом» Казанским Алексием (Бажановым) поставлен «епископом», несмотря на то что был женатым священником. Обновленческий «епископ» в городах Чистополе и Мамадыше, жил по деревням Мамадышского района ТАССР. С марта 1933 г. «епископ» Буинский и Тетюшский, с 1935 г. «архиепископ». 2 сентября 1937 г. арестован по обвинению в том, что «будучи враждебно настроен к сов[етской] власти, сист[ематически] вел а[нти]сов[етскую] агит[ацию], дискредитировал мероприятия партии и правительства. Из религ[иозного] актива организовал к[онтр]р[еволюционные] кружки, давал задания по вовлечению в них новых членов, хранил к[онтр]р[еволюционныю] литературу, документы и записи к[онтр]р[еволюционного] характера. Восхвалял к[онтр]р[еволюционный] троцкизм: «Троцкизм никогда не уничтожат, единомышленниками Сталина всех не сделают, коммунисты состоят в партии только из-за куска хлеба». Дискредитировал Сталинскую конституцию: «Конституция хороша только на бумаге, свободы нет и не будет». Виновным себя признал. 30 декабря 1937 г. приговорен «тройкой» НКВД Татарской АССР (протоколо № 141, п. 18) по статье 58-10 ч. 2 к высшей мере наказания. Расстрелян 4 января 1938 г. в Куйбышеве Татарской АССР. 25 июля 1989 г. реабилитирован (ГА РТ. Ф. Р-1172. Оп. 3. Д. 1309. Л. 1 (послужной список за 1934 г.)).
[2] Архив УФСБ РФ по Республике Татарстан. Архивно-следственное дело 2-16326. Л. 34–35. Машинопись. Подписи – автографы.
[3] Николай Герасимович Краснов (1880 г. р.), житель города Буинска. В 1931 г. арестовывался за участие в эсеровской организации. Повторные аресты – в 1938 и 1942 гг. 11 октября 1942 г. приговорен к расстрелу с конфискацией имущества, однако через два месяца приговор был заменен на 10 лет лишения свободы с поражением прав на пять лет. В 1990 г. реабилитирован.
[4] Архив УФСБ РФ по Республике Татарстан. Архивно-следственное дело 2-16326. Л. 38. Машинопись. Подписи – автографы. В левом верхнем углу печать прокурора Буинского района ТАССР. Дата вписана П. И. Харитоновым. Петр Иванович Харитонов, с апреля 1936 г. сержант государственной безопасности; временно исполняющий дела начальника Буинского районного отдела НКВД Татарской АССР. В июне 1938 г. отозван в распоряжение НКВД Белорусской ССР.
[5] В документе перед фразой зачеркнуто: Врид.
[6] Архив УФСБ РФ по Республике Татарстан. Архивно-следственное дело 2-16326. Л. 40–42. Рукопись.
[7] Архив УФСБ РФ по Республике Татарстан. Архивно-следственное дело 2-16326. Л. 43–45.
[8] Так в документе.
[9] Иерофей (Померанцев; 5 февраля 1880 г. – после 1940 г.), бывший епископ Иваново-Вознесенский, обновленческий «митрополит Казанский и Свияжский».
[10] Архив УФСБ РФ по Республике Татарстан. Архивно-следственное дело 2-16326. Л. 48–50 об. Рукопись.
[11] Архив УФСБ РФ по Республике Татарстан. Архивно-следственное дело 2-16326. Л. 52–54. Машинопись. Подписи –автографы.
[12] Так в тексте. Правильно: село Вердерево.
[13] Здесь и далее отсылочные страницы в дело вписаны от руки чернилами.
[14] Архив УФСБ РФ по Республике Татарстан. Архивно-следственное дело 2-16326. Лист без номера. Печатный экземпляр. Машинопись. Треугольный штамп учетно-справочного отделения УГБ НКВД ТАССР. Подпись – автограф.
[15] Так в тексте. Правильно: село Вердерево.
[16] Архив УФСБ РФ по Республике Татарстан. Архивно-следственное дело 2-16326. Лист без номера.
[17] Там же.
[18] Николай Васильевич Фирсов (1 декабря 1899 г. р.), житель Казани, из крестьян, русский, разведен, имел сына. С 1931 г. протоиерей, священник-обновленец кладбищенской церкви Казани (с 28 августа 1936 г.?). Послушник Площажской пустыни Орловской губернии в 1914–1919 гг.; в 1919–1921 г. – в Рыльском монастыре Курской губернии, псаломщик. В 1922 г. рукоположен во диакона, а в 1923 г. – во священника в Рыльске. Служил в епархиях: Курской (село Артаково-Вандарец (1924 г.), Знаменский собор Курска (1925 г.), село Верхние Соковники? (1926 г.)); Смоленской (одна из церквей Смоленка (1928 г.)) и в 1928–1930 гг. в Архангельске (Архангельский собор). В 1930 г. арестован ОГПУ, но осужден не был. В 1931 г. служил в селе Апайкина Гарь Казанского района, с 1933 г. – в Николаевском соборе города Чистополя, с 1934 г. – в селе Старое Чурилино Арского района, в 1935–1936 гг. – в кладбищенской церкви Чистополя. 15/16 октября 1937 г. арестован по обвинению, что «будучи тесно связан с игуменом Нифонтом (Булавко), прикрываясь обновленчеством, являлся активным приверженцем католичества и фашизма и в этом направлении вел активную агитацию среди церковников. Произносил проповеди антисоветского, пораженческого содержания, вел антисоветскую клевету на стахановское движение, дискредитировал Сталинскую конституцию и самого И. В. Сталина «похабщиной», распространял антисоветские «клеветнич[еские] измышления об эконом[ическом] положении населения в СССР, восхвалял фашист[скую] Германию». Содержался в тюрьме № 2. 29 ноября 1937 г. приговорен тройкой НКВД ТАССР (протокол № 85, п. 8) по статье 58-10 к 10 годам исправительно-трудовых лагерей. 28 августа 1989 г. реабилитирован.
[19] Архив УФСБ РФ по Республике Татарстан. Архивно-следственное дело 2-14318. Л. 1. Машинописный подлинник, подписи – автографы. На документе роспись Первого заместителя наркома НКВД Татарской республики И. Я. Ельшина, который переправил категорию с 1-й на 2-ю. Дата вписана Я. Я. Веверсом.
[20] В документе первоначально указана 1-я категория (расстрел).
[21] Архив УФСБ РФ по Республике Татарстан. Архивно-следственное дело 2-14318. Л. 21–22 об. Рукописный подлинник, подписи – автографы.
[22] Иван Иванович Булавко (игумен Нифонт) (1906 г. р.), житель Казани, из служащих. Окончил обновленческий Высший богословский институт и Высший геодезический институт, радиотехник. С апреля 1927 г. – священник-обновленец в церкви московского Ивановского монастыря; «игумен в заштате, студент-заочник Моск[овского] ин[ститу]та ин[остранных] яз[ыков], б[ез] о[пределенных] з[анятий]». В 1928 по ст. 123 Уголовного кодекса осужден на 5 лет высылки в Медынь Калужской губернии. Спустя 4 месяца перебрался оттуда в Архангельск, где служил в одной с Н. В. Фирсовым церкви). В 1930 г. уехал лечиться в Среднюю Азию, оттуда вернулся в Ленинград, затем в Казань, где был арестован(?) в 1930 г. Возможно, был выслан из Ленинграда за контрреволюционную деятельность – распространение религиозных убеждений). Читал популярные проповеди («лекции») в Ивановском монастыре. 14 февраля 1933 г. арестован как участник «к[онтр]р[еволюционной] группировки церковно-фашист[ской] организации». Осужден 29 октября 1933 г. ст. 58-10, 58-11 на 3 года ссылки на Урал. Работал заместителем начальника отдела Омского отдела радиосвязи. В 1937 г. проживал в Казани. 16 октября 1937 г. арестован по обвинению в том, что «по возвращении из ссылки возобновил к[онтр]р[еволюционные] связи, совместно с попом Фирсовым Н. В. вел активную а[нти]с[оветскую] деятельность, пропагандировал католичество, восхвалял католическое духовенство. Используя шарлатанские методы психического воздействия на верующих женщин, создавал себе известность «праведника», способного изгонять «бесов», применял методы гипнотического внушения слабонервных женщин, высказывал террорристические настроения в отношении Сталина, высказывал сочувствие фашизму. Виновным себя не признал. 20 ноября 1937 г. приговорен тройкой НКВД Татарской АССР (протокол № 85, п. 7) к 10 годам исправительно-трудовых лагерей. Наказание отбывал на строительстве Куйбышевской ГЭС. 19 апреля 1956 г. реабилитирован по 3-му делу, 28 августа 1989 г. – по 1-му (д. 65, л. 275). По сведениям на 1956 г. жил в поселке Заярск Иркутской области, работал инженером службы пути управления Ангарского строительства. Поводом к осуждению И. И. Булавко послужили показания свидетеля А. А. Мещеряковой от 15 августа 1937 г., которые доказательством его вины служить не могут, поскольку установлено, что Мещерякова страдала параноидальной шизофренией и с 30 июля по 8 августа 1937 г. находилась на излечении в казанской психоневрологической больнице. (ГА РТ. Ф. Р-6948. Оп. 1. Д. 876. Л. 56; Архив УФСБ РФ по РТ. Архивно-следственное дело 2-17331-1933 г.; Архследдело 2-14318; Вырезка из ленинградской газеты (заметка П. Козырева) «Святой мошенник» (Там же. Л. 188).
[23] Архив УФСБ РФ по Республике Татарстан. Архивно-следственное дело 2-14318. Л. 24–24 об. Рукописный подлинник, подписи – автографы.
[24] Василий Семенович Снигирев (1873 г. р.), с 1929 г. житель села Александровка Кзыл-Юльского (ныне – Арского) района Татарской АССР, из духовных/мещан, священник-обновленец. В октябре 1937 г. арестован по обвинению, что «будучи враждебно настроен к сов[етской] власти, распространял слухи о скором ее падении, восхвалял Японию и фашистский строй». В связи с выборами в Верховный совет СССР вел контрреволюционную агитацию против Конституции СССР. Восхвалял среди населения Л. Д. Троцкого и его расстрелянных сторонников. В миссионерских целях вел религиозную пропаганду среди татар и «к[онтр]р[еволюционную] обработку молодежи». Виновным себя не признал. 15 декабря 1937 г. тройкой НКВД Татарской АССР (протокол № 109, п. 2) по ст. 58-10 приговорен к высшей мере наказания. Расстрелян 21 декабря 1937 г. в Казани. 17 мая 1989 г. реабилитирован.
[25] Архив УФСБ РФ по Республике Татарстан. Архивно-следственное дело 2-15767. Л. 1. Машинописный подлинник, подписи – автографы; пометы: простым карандашом: «II к[атегория]. Подпись, 1/Х-37»; красным карандашом: «На спецколлегию утверждаю. Веверс. 7/Х-37г.»,тем же красным карандашом подчеркнут год рождения Снигирева – 1873 г., то ему было не менее 63-х лет и формально рассмотрение его дела на «тройке» не подходило по возрасту обвиняемого.
[26] Николай Филиппович Якунин (28 ноября 1885 г. р.), житель села Зюзино Рыбно-Слободского района Татарской АССР, из крестьян-середняков, мордвин (в 1937 г. определил себя «русским»), священник-обновленец. В 1915–1916 гг. – монах Макарьевского монастыря, в 1916–1918 гг. псаломщик в царской армии, с 1921 г. священник. В 1926 г. за оскорбление личности священника осужден по ст. 74 Уголовного кодекса на 3 месяца лишения свободы. По другим данным – суду не предавался. В 1931 г. осужден по cт. 127 Уголовного кодекса (нарушение закона о религиозных обрядах) за крещение не на указанном месте. Два дня провел в ГПУ и был оправдан. В декабре 1937 г. арестован по обвинению в «систематической пораженческой к[онтр]р[еволюционной] а[гитации], восхвалении военной мощи Японии, утверждении, что в случае войны сов[етская] власть будет свергнута, коммунисты будут казнены страшным судом, клевете о голоде в колхозах». В связи с принятием Сталинской Конституции говорил: «Вот, чего мы добились. Теперь все на старое переходят, все закрытые церкви будут восстановлены... Советская власть никогда не сможет прекратить религ[иозную] службу». Группировал вокруг себя евангелистов, спаивал сельский и колхозный актив. Во время хлебных затруднений 1937 г. заявил: «Вот вы в колхозе работали целый год, а ничего не получили, голодаете». 6 января 1938 г. «тройкой» НКВД Татарской АССР (протокол № 157, п. 31) приговорен к высшей мере наказания. Расстрелян 22 января 1938 г. в Чистополе. 29 мая 1898 г. реабилитирован.
[27] Архив УФСБ РФ по Республике Татарстан. Архивно-следственное дело 2-15275. Л. 1. Машинописный подлинник, подписи – автографы.
[28] При проведении так называемой кулацкой операции НКВД СССР по приказу № 00447 осужденных делили на две категории: 1-я – расстрел и 2-я – 8 или 10 лет исправительно-трудовых лагерей.
[29] Архив УФСБ РФ по Республике Татарстан. Архивно-следственное дело 2-15275. Л. 3. Рукопись, орфография и пунктуация подлинника сохранены, подписи – автографы; круглая печать Зюзинского сельсовета.
[30] Иерофей Померанцев(1874/1880 г. р.; в документах даются разные года рождения), житель Казани, из семьи священнослужителя, русский. В 1904 г. окончил Санкт-Петербургскую духовную академию. В 1905 г. ректор духовной семинарии в Самаре, «принимал участие в подавлении революц[ионного] рабочего движения». После 1917 г. – митрополит в Иваново-Вознесенске, Крыму, г. Горьком. «Являлся организатором церковно-кулацких а[нти]с[оветских] повстанч[еских] формирований, вел активную борьбу против сов[етской] власти, за что неоднократно арестовывался органами ВЧК–ОГПУ». Дважды арестован: в 1921 г. ВЧК в Иваново-Вознесенске, в 1928 г. ОГПУ в г. Горьком. С 1934 г. обновленческий «митрополит» Казанский; «б[ывший] член СРН». Сексот НКВД Татарской АССР (кличка «Орлов»). Арестован 5 августа 1938 г. по обвинению в «участии в к[онтр]р[еволюционной] организации церковников» в Казани. В 1933 г. связался с руководителем эсеровской организации священником Пенкиным, функционировавшей в селе Шумбут Кзыл-Юлдузского района Татарской АССР. В 1934 г. с приездом в Казань через бывшего епископа Серафима (Александрова) установил связь с активом «а[нти]с[оветской] организации церковников» – протоиереем М. Н. Колокольниковым, священником И. Д. Пенкиным, протодиаконом А. И. Покровским (сторонник патриарха Тихона), священником Петром Касаткиным (тихоновец) и др. Через них он в Куйбышевском, Кзыл-Юлдузском, Мамадышском, Челнинском и других районах ТАССР вел и направлял активную деятельность по организации «а[нти]с[оветских] повстанч[еских] террор[истических] групп, устанавливая связи с а[нти]с[оветскими] эсеровскими формированиями по совместной а[нти]с[оветской] работе». В Кзыл-Юлдузском районе Татарской АССР и г. Куйбышеве давал установки по подготовке и осуществлению террористических актов против советов и колхозного актива, проводил работу по подготовке населения к вооруженному восстанию и свержению советской власти. Используя свое положение митрополита, Иерофей Померанцев группировал вокруг церквей «а[нти]с[оветские] кулацкие элементы и религиозников, сист[ематически] вел среди нищих а[нти]с[оветскую] повстанч[ескую] религ[иозно]-пораженч[ескую] агитацию» (из дела). В 1938 г. было сфабриковано дело о церковно-монархической повстанческой контрреволюционной организации «Духовников», по которому были арестованы и осуждены пятеро обновленцев Казани. В их числе и «митрополит» Иерофей. При аресте у него были изъяты сберкнижка на сумму 6 715 рублей 55 копеек, 32 688 рублей наличных денег; серебряные церковная чаша, дискос, две тарелки, ковш, звездица, лжица, дароносица, кадило, крест; три панагии, 8 кг церковных крестиков, четыре папки с перепиской. 7 августа 1938 г. ему было предъявлено обвинение. На 27 февраля 1939 г. его успели допросить 10 раз. В ходе допросов Померанцев утверждал, что с конца 1917 г. работал в контакте с ВЧК–ГПУ–НКВД и «был осведомителем», «исполнял свой долг осведомителя и прощупывал настроения людей, их связи между собой и многое другое». Он говорил: «Я раскрыл 5 случаев (дел) к[онтр]р[еволюционной] деятельности и врагов Соввласти. Я никогда не был двурушником, провокатором и т.п., о чем знают работающие и теперь в НКВД гр. Степанов и Блинов, работавшие по церковному отделению с 1934 г.» (См.: Контрольное дело, заявление И[ерофея] П[омеранцева] наркому НКВД СССР от 8 августа 1940 г. – не пронумерованный отдельный листок в конверте в дополнительной папке «Контрольное дело на Покровского и др.» (Архив УФСБ РФ по Республике Татарстан. Архивно-следственное дело 2-17079). 2 сентября 1939 г. Иерофей Померанцев был осужден Верховным судом Татарской АССР по ст. 58-2, 58-10 ч. 1, 58-11 на 10 лет лишения свободы с поражением в правах на 5 лет. После направления Верховным судом РСФСР дела на доследование осужден Особым совещанием НКВД СССР на 8 лет исправительно-трудовых лагерей. 28 августа 1989 г. реабилитирован.
[31] Архив УФСБ РФ по Республике Татарстан, Архивно-следственное дело 2-17079. Л. 433. Машинопись. Подпись – автограф.
[32] Померанцев утверждал в своих показаниях, что работал в контакте с ВЧК–ГПУ–НКВД и «был осведомителем» с конца 1917 г.
[33] Так в тексте.
[34] Иван Дмитриевич Пенкин (1879 г. р.), житель села Шумбут Кзыл-Юлдузского района Татарской АССР, сын священника, протоиерей, благочинный. Член Партии социалистов-революционеров с 1917 г. В 1918 г. будучи священником в селе Шумбут «во время пребывания белых чехословацких карательных отрядов организовал им помощь в мобилизации населения и конного состава, открыто призывал крестьян к выступлению с оружием в руках против Сов[етской] республики». В 1922 г. вошел в состав эсеровской организации, существовавшей до последнего времени в Кзыл-Юлдузском районе Татарской АССР, затем возглавил ее, вел здесь активную работу «по развороту а[нти]с[оветских] повстанч[еских] директив». В 1929 г. судим по ст. 129 Уголовного кодекса к штрафу в 200 рублей. Сексот НКВД Татарской АССР. В 1930 г. был одним из руководителей «а[нти]с[оветской] кулацкой волынки в с[еле] Шумбут». Обрабатывал и вербовал кадры в «а[нти]с[оветскую] организацию, проводил а[нти]с[оветские] нелегал[ьные] сборища. В 1934 г. Пенкин установил связи с руководящим составом повстанческой организации церковников – митрополитом Иерофеем (Померанцевым), протоиереем М. Н. Колокольниковым, протодиаконом А. И. Покровским, по заданию которых «до последнего времени возглавлял а[нти]с[оветскую] повстанческую и террор[истическую] деятельность Шумбутской а[нти]с[оветской] организации». Используя свое положение, сгруппировал вокруг церковного прихода верующих-колхозников и систематически вел среди них «а[нти]с[оветскую] повстанческую религиозно-пораженческую пропаганду, высказывал а[нти]с[оветские] провокационные измышления о якобы неизбежной гибели сов[етской] власти, распространял а[нти]с[оветскую] клевету на руководителей сов[етского] правительства и ВКП(б)». В своей кассационной жалобе в Верховный суд РСФСР на приговор Верховного суда Татарской АССР Пенкин утверждал, что поздно вечером 9 сентября 1918 г. неизвестные лица убили его жену, у него на руках остались шесть малолетних детей. Чехам он не помогал, а про эсеровскую и церковническую контрреволюционную организацию написал под давлением следователя. 2 сентября 1939 г. осужден Верховным судом Татарской АССР по ст. 58-2, 58-10 ч. 1, 58-11 на 10 лет лишения свободы с поражением в правах на 5 лет. После направления Верховным судом РСФСР дела в Особое Совещание НКВД приговор был изменен на 5 лет ссылки в Красноярский край.
[35] Архив УФСБ РФ по Республике Татарстан. Архивно-следственное дело 2-17079. Л. 435. Машинопись. Подпись – автограф, дата вписана от руки фиолетовыми чернилами.
[36] Тихон Степанович Горшунов (1887 г. р.), житель села Курени Буинского района Татарской АССР, из крестьян-бедняков. В 1918–1919 гг. секретарь комбеда, в 1919–1929 гг. псаломщик, а с 1929 г. священник-обновленец в Куренях, затем в селе Урюм Тетюшского района; с 1931 г. – в селе Русские Кищаки, с 1932 г. – в селе Курени. В июне 1931 г. арестован Ульяновским ГПУ за паломничество к чудотворной иконе в Ульяновск, «освобожден без допроса». Вновь арестован 4 мая 1932 г. Приговорен «тройкой» ГПУ Татарской АССР 3 августа 1932 г. к 5 годам исправительно-трудовых лагерей. В мае 1990 г. реабилитирован.
[37] Архив УФСБ РФ по Республике Татарстан. Архивно-следственное дело 2-6733. Л. 1. Машинописный подлинник, подпись – автограф.
[38] Архив УФСБ РФ по Республике Татарстан. Архивно-следственное дело 2-6733 Л. 3–3 об. Машинописный подлинник, подпись – автограф.
[39] В документе далее неразборчиво.
[40] В документе далее неразборчиво.
[41] Архив УФСБ РФ по Республике Татарстан. Архивно-следственное дело 2-6733. Л. 17–19. Машинописный подлинник, подпись – автограф.
]]>